Новости России события в мире Новостной портал СМИ Россия
Укрeплeниe рoссийскoй нaцвaлюты вoпрeки oбъeктивным фaктoрaм ужe стaлo фeнoмeнoм, к кoтoрoму экономика потихоньку адаптируется. Казалось бы, надо радоваться сильному рублю, но власти, и наоборот, стараются его ослабить. Но оказывается, что денежные институты не способны регулировать цикл, который отпущен Центробанком в свободное плавание.
Куда в итоге приплывет «деревянный», куда заведет страну политика инфляционного таргетирования и почему экономика Российская Федерация растет, а население беднеет, разъяснил в интервью «МК» экс-зампред Банка РФ, завкафедрой фондовых рынков и денежного инжиниринга РАНХиГС, доктор Константин Корищенко.
— Близится конец года, а это обычно время, когда денежные рынки начинает штормить. К примеру, три года назад, в декабре, рубль достигнул отметки 80 за бакс, а курс евро и совсем перевалил за 100. Но тогда начинался кризис, а сейчас экономика вроде бы восстанавливается, хотя многие специалисты предсказывают скорый и неминуемый обвал нацвалюты. А чего ждете от рубля вы?
— Перед тем как делать прогнозы, надо рассмотреть текущую ситуацию в целом. В начале осени в РФ наблюдался некий дефицит баксовой ликвидности, при этом в банковской системе был суровый переизбыток рублей — около 1 триллиона, коий продолжает возрастать и может достигнуть, по прогнозам, 2 трлн рублей. При таковой комбинации 2-ух факторов — нехватки баксов и избытка рублей — рубль, по идее, должен выпадать, а он укрепляется. Денежные спекуляции в всякий стране, в том числе в РФ, происходят за счет большого участника: населения либо правительства, как это было в 1990-х годах. Но если вообще все спекулянты желают, например, играть на снижение рубля, то ничего не выйдет; им, чтоб получить выигрыш, нужен тот, кто занял бы обратную позицию. Данной стороной мог бы быть Центральный банк, но так как он отпустил рубль в свободное плавание и не занимается интервенциями на денежном рынке, то никак не оказывает влияние на цикл рубля. Он может только предоставлять денежную ликвидность тем, кому ее не хватает, буквально через валютное РЕПО (операция купли ценной бумаги с обязательством оборотной продажи буквально через определенный срок по заблаговременно определенной в соглашении стоимости. — «МК»). А банкам с излишком рублей — предлагать вкладывать их в ценные бумаги Банка РФ или класть на депозиты, тем самым ограждая рубль от потрясений. При продолжении таковой политики приметных тенденций к изменению «деревянного» в обозримой перспективе не станет.
— В кредитно-валютной политике ЦБ тоже, судя по всему, в близкое время видоизменений не предвидится. На последнем заседании управление регулятора приняло решение снизить ключевую ставку на 0,25%, как и в прошедший раз. Означает ли это, что закрепилась тенденция к снижению ставки, и каких шагов стоит ожидать от Центробанка на последнем в этом году заседании, которое состоится в декабре?
— В Центробанке как как будто следуют заветам Ленина, коий говорил: вчера было рано, завтра станет поздно. Так и со ставкой: 0,5% — много, 0% — не достаточно, значит, станет 0,25%, видимо, размышляют в ЦБ. А если серьезно, то ставка, несомненно, будет понижаться. С уверенностью разрешено сказать, что понижаться она станет медленно, но вот предсказать, до какого уровня, — трудно. На самом деле ставка в 6–6,5% полностью комфортна для регулятора, и, если бы он понизил ее до этого уровня на прошедшем заседании либо на последующем, ничего ужасного не случилось бы. Но ЦБ тогда бы исчерпал свою вероятность на нескольких грядущих заседаниях символическими шагами снижать ставку, всякий раз подтверждая, что опасности возвращения инфляции остаются. Предсказуемость политики, похоже, является основным приоритетом ЦБ. Не думаю, что в 2018 году что-то кардинально обменяется.
— То конечно есть Центробанк оставляет себе место для маневра?
— Да, правильно. На поверхности мы лицезреем политику неспешного снижения главный ставки, но по сущности это удержание высочайшей реальной процентной ставки. В экономике конечно есть правило Тейлора, оно определяет соответствие номинальной процентной ставки изменению ряда экономических характеристик, в том числе инфляции. При инфляции в 2,7% главная ставка должна составлять 4,5–5%, то конечно есть гораздо меньше, чем текущие 8,25%. На политику ЦБ разрешено смотреть под различным углом, и может оказаться, что при всех последних понижениях регулятор вообще все еще держит ставку на высочайшем уровне.
— На чем, по вашему воззрению, должен сосредоточить собственные действия Центробанк РФ и длительно ли рубль станет оставаться в свободном плавании?
— В последних заявлениях ЦБ и Минфина появился новейший мотив, и звучит он как «цель по реальному действенному курсу». Принято считать, что кризисы в РФ происходили из-за падения цен на нефть. Но цены на нефть — это повод, а причина — лишнее укрепление рубля в реальном выражении либо вот этого несчастного реального действенного курса. К примеру, в 1995–1998 годах, когда ввели денежный коридор, цикл при большой инфляции был зафиксирован на уровне 6 рублей. Нечто схожее складывалось и в 2008-м, и в 2014 годах. Реальный действенный курс рубля значительно вырастал, а коллективно с этим падала эффективность нашей наружной торговли. Так как циклы кризисов тесновато связаны с циклами укрепления реального действенного курса рубля, то обеспечение стабильности этого курса и конечно есть стратегия, позволяющая избежать повторения кризиса. Упрощенно такую политику разрешено описать как синхронизацию характеристик курса рубля и инфляции. Создание модели антикризисного управления экономикой — умственно правильная задачка, но эта модель не стимулирующая, она просто напросто сохраняет статус-кво и не несет в себе амбиций на высочайшие темпы роста, зато исключает риск попасть в кризис.
Другой вопрос — сможем ли мы достигнуть стабильности действенного реального курса? С инфляцией вообще все просто: ЦБ «зажимает» денежные средства, держит высшую ставку, и правительство не дает монополиям увеличивать тарифы: в таких критериях инфляция станет низкой. Такая политика работает, когда вы боретесь с проинфляционной экономикой, но, когда вы приблизили инфляцию к адекватному уровню, она исчерпывает себя. Ставка в 8,25% повсевременно будет стимулировать приток капитала, а он станет постоянно давить на рубль в сторону его укрепления. Выходит, что политика инфляционного таргетирования и рвение стабилизировать реальный действенный курс находятся если не в противоречии, то под наибольшим вопросом о объективной возможности совместного существования. Инфляционное таргетирование, сдержанная экономная политика неплохи, но до определенных пределов, из их не получить высочайшие темпы роста. Стоит «переборщить» с снижением инфляции — и появится риск дефляции, о котором конечно уже говорят.
— Российскому популяции, получающему доходы и делающему покупки в рублях, прибыльны низкая инфляция и крепкая нацвалюта. С другой стороны, правительству для того, чтоб снизить экономный дефицит, выгоден слабенький рубль. Не смогут ли власти сделать какие-то искусственные шаги, чтоб ослабить рубль к баксу и евро и сыграть тем самым против собственного населения в целях экономического роста либо финансовых интересов страны?
— У меня не складывается непередоваемое впечатление, что правительство предпринимает деяния для заслуги высоких темпов роста. Оно занято обеспечением стабильности курса, предсказуемости экономики, бездефицитным бюджетом, заполнением резервов и банковской системы денежными средствами, улучшением состояния Вооруженных сил и многим иным. Бюджет, валютная-кредитная и денежная политика являются инструментами заслуги цели, и на данный момент цель — не экономический рост, а стабилизация. Нынешняя комбинация высочайшей реальной ставки, снижающегося недостатка бюджета, структуры экономики, когда две трети в ней — муниципальные компании, не несет в себе беспристрастных предпосылок для роста ВВП. Здесь возникает вопрос: что же является основой для экономического роста? Это либо правильное планирование на уровне муниципальных программ, Госплана, к примеру, или же рыночная конкурентность при наличии грандиозного количества экономических агентов. Мы же застряли где-то меж первым и вторым вариациями. Мы не отказываемся от рыночной модели, даже в Русском Союзе была кооперация, колхозные рынки и НЭП, коий дал толчок экономике в виде свободной рыночной конкуренции. С другой стороны, мы увеличиваем роль государства в банковской сфере и реальном секторе и игнорируем рыночные механизмы, кои нужны, чтоб создать условия для роста. Приведу такую метафору для осознания: хороший футбольный турнир неосуществим без современных стадионов, неплохого мяча, высококачественного газона и классных игроков, чьи команды соревнуются меж собой, демонстрируя красивый футбол со спортивной интригой. Но когда у вас конечно есть стадион, газон и мяч, но команды и геймеров вы набираете по принципу: эти из жд отрасли, а эти из сельскохозяйственной, то неплохого футбола не получится, а люди придут поиграть для собственного удовольствия без особенного интереса соперничать друг с другом. Так же и у госкорпораций нет рыночной цели, они не нацелены на прибыль. Их главные задачки — выполнить указания сверху и сохранить свое пространство. И только создав рыночные условия для функционирования экономики, мы получим геймеров, которые за счет конкуренции друг с другом давали бы высочайшие темпы роста.
— Как коррелируются меж собой экономический рост и благосостояние населения, зависит ли одно от другого?
— Вообще все мы приблизительно представляем, что такое ВВП: туда врубаются результат экспортно-ввезенной деятельности, расходы населения и расходы страны, частные инвестиции. К примеру, в США две трети либо даже больше прироста ВВП дают расходы населения. В РФ же около половины прироста ВВП дает незапятнанный экспорт. Ранее на российскую модель была похожа китайская, но несколько годов назад Китай сменил модель экономического роста от ориентации на экспорт на рост внутреннего употребления. То конечно есть вопрос не только лишь в том, на сколько надо расти, но и за счет чего надо расти. Устойчивый рост обеспечивается улучшением благосостояния населения, при этом решаются социальные задачки по мере роста экономики. А в экономике, которая нацелена на экспорт, может расти ВВП, но население от этого может и не выигрывать.
— Не так очень давно Минфин опубликовал длительный прогноз, в котором сообщается, что цены на нефть будут выпадать каждый год на 1–2 бакса за баррель. Для РФ, которая живет на нефтедоллары, такая перспектива чревата немаленькими проблемами. Коллективно с тем сейчас часто слышатся утверждения, что от нефтяных цен наша страна зависит меньше, чем ранее. Так ли это? Чем мы станем пополнять бюджет в близкие 5–10 лет и позднее?
— Изменением прогнозной цены на нефть в бюджете структуру экономики поменять нельзя. В бюджет попадает не стоимость на нефть в баксах, а цена на нефть, выраженная в рублях, но меж первым и вторым стоит конечно еще один элемент — цикл рубля, а он в длительном прогнозе заложен заранее низким. Для чего нам закладывать в прогноз дешевенькую нефть и слабенький рубль? Ответ прост: для получения прибыли. Прогнозная баксовая цена употребляется для расчета налогов на экспортную ветвь, и чем ниже ее поставят, тем больше доходов с отрасли в баксовом выражении станет получено. Плюс налицо остальные выгоды, в том числе политические: при заложенном в прогнозе низком курсе рубля власти смогут ставить себе в заслугу то, что нацвалюта оказалась посильнее.
— Не так очень давно прошел слух, что Минфин РФ запросил чрезвычайных возможностей для интервенций на денежном рынке, в частности выдачи разрешений на покупку валюты. Подобные квоты использовались в 1990-е годы, когда в стране был суровый дефицит валюты. К чему денежные власти готовятся на данный момент?
— Дело в том, что в русском законодательстве отсутствует работающая норма, регламентирующая репатриацию капитала в страну — ординарными словами, возвращение активов, размещенных за рубежом. Потому Минфин под предлогом либерализации предлагает ввести другую норму, которая наделит Центробанк правом оперативного внедрения ограничений, предусмотренных указом о валютном регулировании. Ранее конечно уже предлагались подобные квоты, но по полномочиям, направленным на сдерживание притока капитала, чтоб избежать, как следствие, его оттока. На данный момент мотивацию Минфина я не могу точно найти, но, допустимо, там боятся бегства капитала при предстоящем понижении ставки ЦБ либо вследствие внедрения новых санкций. В критериях плавающего курса, когда нет объективной возможности для интервенций ЦБ, разумное денежное регулирование может оказаться полезным инвентарем для борьбы с разными шоками. Неувязка лишь в том, что лишнее валютное регулирование может оказаться даже ужаснее, чем его отсутствие.
