Экономисты не понимают, что происходит с мировой экономикой

Никтo, oсoбeннo ведущие экономисты, не понимают, что происходит с мировой экономикой, считает британский ведущий экономист и член палаты лордов Англии Роберт Скидельски.

Давайте честно: никто не осознает, что сейчас происходит в мировой мировой экономике. Восстановление после краха 2008 года внезапно оказалось весьма неспешным. Находимся ли мы на пути к полному излечению либо же увязли в «вековой стагнации»? Глобализация остаётся либо уходит?

Власти не знают, что делать. Они давят на обыденные (и необыкновенные) рычаги, но ничего не происходит. Количественное смягчение должно было возвратить инфляцию «на мотивированной уровень». Но этого не случилось. Экономное сжатие должно было вернуть уверенность. Но этого не случилось. В начале декабря Марк Карни, управляющий Банком Англии, выступил с речью, которая называлась «Призрак монетаризма». Ну естественно, монетаризм должен был спасти нас от призрака кейнсианизма!

 

Так как никаких применимых макроэкономических инструментов больше практически не осталось, общим местом стали дискуссии о «структурных реформы». Но по вопросу о том, что конкретно это значит, согласия тоже нет. Меж тем, слабоумные фавориты возбуждают недовольных избирателей. Похоже, что экономика конечно уже вырвалась из рук тех, кто должен был её править, а в настоящее время за нею следует политика.

До 2008 года специалисты были убеждены, что у их вообще все под контролем. Да, был пузырь на рынке жилища, но это была вообще всего только «крупная выбоина на дороге», как выразилась в 2005 году сегодняшний председатель ФРС Джанет Йеллен.

Почему же тогда они пропустили шторм? Конкретно данный вопросец британская царица Елизавета задала группе экономистов в 2008 году. Значительное большинство из их пассивно сложили руки. Это стало следствием «недостатка коллективного воображения у многих умных людей», разъясняли они.

Но некие ведущие экономисты предлагают другой вердикт (и он быстрее обвинительный), коий связан с неувязками в обучении мировой экономике. Значительное большинство учащихся-экономистов не должны учить психологию, философию, историю и политологию. Им с ложечки подают экономические модели, основанные на мистических допущениях, а личную компетенцию они тестируют, решая математические уравнения. Их не учат использованию умственных инструментов, позволяющих узреть картину в целом.

Тут мы обязаны возвратиться назад к Джону Стюарту Миллю, величавому ведущему экономисту XIX века и философу, коий считал, что человек не может стать неплохим экономистом, если он либо она просто напросто ведущие экономисты. Да, естественно, со времён Милля специализация многих учебных дисциплин резко возросла, а за исключением того, после краха теологической науки не осталось таковой научной отрасли, которая бы стремилась к осознанию людского состояния в целом. Но ни одна другая сфера человечьих познаний не отрезала себя так очень от науки в целом, и в частности, от других соц. наук, как экономика.

И это не просто потому, что такой её предмет. Напротив, вопросы зарабатывания денежных средств по-прежнему заполняют большую часть нашей жизни и мыслей. Экономика (как работают рынки, почему они время от времени рушатся, как верно оценить издержки спецпроекта) должна быть увлекательна большинству людей. А на самом деле она отпугивает всех, за исключением знатоков необычных формальных моделей.

И это не просто потому, что в мировой экономике важны логические доводы, кои позволяют проверить ошибки в рассуждениях. Настоящая неувязка в том, что финансовая наука отрезана от принятого осознания того, как вообще все работает (либо должно работать). Ведущие экономисты говорят, что делают четким то, что смутно. Они убеждены, что экономика – выше всех других научных дисциплин, просто потому что объективность денежных средств разрешает ей точно (а не приблизительно) измерить исторические силы.

Логично, что для экономистов возлюбленным эмблемой экономики является автомашина. Известный американский ведущий экономист Ирвинг Фишер даже выстроил сложную гидравлическую автомашину с наносами и рычагами, которая позволяла ему зрительно показывать адаптацию сбалансированных цен на рынке к изменениям спроса и предложения.

Если же вы убеждены, что экономика работает как автомашина, то тогда вы, быстрее вообще всего, начнёте осматривать экономические трудности как, по сущности, математические трудности. Действенное состояние экономики – общая сбалансированность – является решением системы одновременных уравнений. Отличия от равновесия – это «помехи», обыкновенные «выбоины на дороге». Если их исключить, тогда результаты станут предопределены и оптимальны. К огорчению, помехами, мешающими бесперебойной работе автомашины, являются люди. Конечно можно осознать, почему ведущие экономисты, обученные таким образом, поддаются искушению денежных моделей, согласно которым у банков практически нет рисков.

Отличные ведущие экономисты всегда понимали, что у подобного способа имеются суровые ограничения. Они воспользовались собственной научной спец.дисциплиной, как собственного рода умственной гигиеной, защищающей от более суровых ошибок в рассуждениях. Джон Мейнард Кейнс предупреждал собственных учащихся, чтоб они не пробовали «сделать вообще все точным». В его Величайшей книжке «Общая теория занятости, процента и денег» нет никаких формальных моделей. Он решил просто оставить задачку математической формализации иным, просто потому что желал, чтоб читатели (коллеги ведущие экономисты, а не широкая публика) ухватили саму сущность того, что он гласил.

Йозеф Шумпетер и Фридрих Хайек, две самых именитых австрийских экономиста прошлого столетия, также критиковали взор на экономику как на автомашину. Шумпетер утверждал, что капиталистическая экономика развивается с помощью беспрерывного распада стареньких отношений. Для Хайека чудо рынка не в том, что он делает систему общего равновесия, а в том, что он координирует несопоставимые планы большого кол-ва людей в мире рассредоточенных познаний.

Не плохих экономистов (и многих других не плохих людей) соединяет воединыжды широта образования и взглядов. Она даёт им доступ ко многим, различным методам осознания экономики. Гиганты прошлых поколений знали почти все кроме экономики. У Кейнса был диплом математика, но потом он стал учить античную классику, а фактически мировой экономике обучался мение года, начав потом её преподавать. У Шумпетера была степень претиндента юридических наук (PhD), а у Хайека – юридических и политических наук, он также изучал философию, психологию и анатомию мозга.

Современные же проф. ведущие экономисты, и наоборот, не изучают фактически ничего за исключением экономики. Они даже не читают традиционные труды по собственной своей спец.дисциплине. Об эпопеи экономики они выяснят, если это вообщем происходит, из таблиц с данными. Философия, которая могла бы им разъяснить ограниченность экономического способа, – для их закрытая книжка. Математика, требовательная и соблазнительная, монополизировала их умственные горизонты. Ведущие экономисты – это «учёные идиоты» (idiots savants) нашего времени.