Новости России события в мире Новостной портал СМИ Россия
Заявления о начале в РФ фазы настоящего экономического роста, звучавшие в прошлом году из уст бюрократов — от главы Минэкономразвития (МЭР) Максима Орешкина до президента РФ Владимира Путина, — являются «попыткой выдать хотимое за действительное»: взлет цен на нефть до максимумов практически за три года подарил русской мировой экономике только короткосрочный отскок от «дна», на смену коиму в 2018 году придет депрессия с темпами роста в 7 раз ниже глобальных.
С таким прогнозом выступили специалисты Высшей школы экономики (ВШЭ) в следующем выпуске «Комментариев о регионе и бизнесе».
Как считают специалисты ВШЭ, русская экономика продолжает жить в режиме сырьевой трубы, а концентрация прибылей в отраслях, добывающих и перевозящих минеральные ресурсы за предел, только лишь усиливается, докладывает Finanz.
ВШЭ констатирует, что конечно уже прошлой осенью темпы роста русского ВВП замедлились в два раза по сопоставлению с показателями, кои наблюдались весенней порой: за январь—сентябрь экономика прибавила только 1,6% (против 3,1% в мае). Рекордный за 8 годов обвал промышленного производства в ноябре (на 3,6%) и спад вкладывательной активности не оставили шансов официальному прогнозу МЭР, которое ожидало роста на 2% к концу года.
Надеждам министерства не предначертано реализоваться и в наступившем году, считают специалисты ВШЭ: за место ускорения до 2,2% рост русской экономики замедлится конечно еще в три раза и составит только 0,5% даже при условии, что цены на нефть, от коих зависит 60% денежных доходов державы, останутся на прошлогодних уровнях.
ВШЭ показывает, что продолжает сжиматься внутренний платежеспособный спрос: прирост фонда оплаты труда на больших и средних предприятиях вырос за год на 5%, но если учитывать малый бизнес и неформальную занятость, то зар. платы прибавили только 3%, а в реальном выражении и совсем сократились.
В итоге ситуация замыкается в грешный круг: отсутствие денежных средств у населения транслируется в падение прибыли у бизнеса (на 713 млрд рублей, либо 9% в целом по стране), что, в личную очередь, уменьшает и без небогатые ресурсы для инвестиций, без коих экономический рост немыслим: объективной возможности вкладывать в улучшение остаются только у ограниченного круга сырьевых компаний.
«Объемы инвестиций в добычу нужных ископаемых либо в транспортировку и хранение (если взять ее коллективно с обеспечением электро энергией, газом и паром, водоснабжением и утилизацией отходов) приблизительно в два раза превосходят инвестиции во всю обрабатывающую промышленность», — приводят пример авторы экспресс-обзора, добавляя, что такая ситуация гласит не только лишь о «неготовности русской экономики к выходу из стагнации», но «даже ставит вопросец о возможной новенькой рецессии».
Конечно уже состоявшийся спад экономики — рекордный по длительности с начала 1990-х годов — послал страну на 5-9 годов в прошедшее.
На взор профессионалов ВШЭ, даже «углеводородный допинг» не способен взбодрить экономику: доходы от нефти выше $40 за баррель правительство направляет на скупку валюты (2 трлн рублей в 2018 году), рост производительности труда в прошедшем году не превзошел 1,6%, а «нетопливный экспорт, обычно ограниченный металлами, химией, зерном и вооружениями, не указывает признаков диверсификации».
«Помимо тривиальных рисков ведения предпринимательской деятельности и спросовых ограничений, нехорошие настроения инвесторов подпитываются ожиданиями внедрения нового пакета американских мер против русского большого бизнеса», — припоминает ген.директор «Центра развития» ВШЭ Наталья Акиндинова.
«С учетом перечисленных причин и при сохранении сегодняшнего вектора госполитики мы ожидаем в 2018 году рост ВВП около 0,5% при сохранении среднегодовых цен на нефть на уровне 2017 года», — резюмирует она.
