Главная / Культура / Мое теплое и странное об Армении

Мое теплое и странное об Армении

Мое теплое и странное об Армении0

   В командировках я объездил из Ленинграда чуток ли не весь Русский Альянс, но нигде не ощущал большей защищенности, чем в Степанаване. В хоть какое время суток в горах можно подойти к незнакомой группе людей, армян или азербайджанцев, у которых постоянно заготовлена любезность для приезжих российских. Ни разу не было случаев насилия над отдыхающими на турбазах женщинами…

    Моей задачей в Степанаване в 80 х годах было систематическое курирование  серийного производства установок воздушно-плазменной резки металла АПР404 и УПРП201. 1-ый раз, когда я туда приехал, был весьма удивлен, что все технические вопросы гендиректор направил меня решать не к главному инженеру, не в раздутый технический спецотдел, а к какому-то настройщику Гагику.

 

     Но уже при первом знакомстве я сообразил, что не зря. Конкретно Гагик (Гаго — по грузински) Сарибекович Олкинян и был тех идеологом производства. Жизнь его сложилась так, что любительским методом, владея блестящей технической интуицией, хватким умом, пропуская буквально через себя все болячки серийного производства установок, он был неформальным тех фаворитом этого большого градообразующего завода с неловким совковым заглавием СЗВЧЭО. Ни одно довольно серьезное схемное или технологическое изменение на заводе было не мыслимо без его соучастия или, по наименьшей мере, одобрения.

      Что бы ни случилось на техническом уровне нестандартного, все ожидают постоянно умного взвешенного совета Гагика. До сих пор мне неясно, как он без специального образования  ухитрялся весьма тонко судить о самых разных вопросах электрики,  электроники и теплотехники. Просто схватывал незнакомые проф идеи. Помню, как-то мы чуток побеседовали с ним в  определениях теории нелинейных электро цепей, как он тут же  с наслаждением начал в разговоре воспользоваться этим новеньким для него языком. Он был очень благороден и добр: к нему повсевременно тянулась очередь для технических консультаций по бытовой электронике, вечно даром кому-то что-то чинил. Но это не мешало ему быть максимально честолюбивым и совсем не позволявшим даже дружественной фамильярности. Может сказались гены его возлюбленного, хотя и ушедшего из семьи, отца – грузина.

      Неизменной гордостью были уникальные карманные бокорезы из хорошей стали, которыми он не без артистизма ухитрялся вершить практически все текущие задачки настройщика массивных серийных установок. Когда, по простоте духовной, я  похвалил инвентарь, на последующий денек обязан был получить в подарок его дубликат, который  с благодарностью храню по сей денек.

     Дома у него была красивая для того времени  самодельная музыкальная мебель с реальным проигрыванием  от 20Гц, совсем без приметных нелинейных искажений во всей полосе частот и громкости.

     Огромная виниловая фонотека традиционной музыки и хорового пения дополняла это великолепие, и  часто под его экзальтированным взглядом приходилось длительно слушать  в значимой степени чуждые мне по духу вещи, до оценки которых я очевидно не дорос.

      Его приемы постоянно были хлебосольными, с широким спектром тем обсуждений. В отличие от других, Гагик повсевременно скупо сверял свое миропонимание с моим. Обычно мы понимали друг друга с полуслова. Но вот осталось в памяти и очень экстремальное заявление, — он совсем в местном духе именовал Пугачеву «женщиной, которая дает». Мы тогда необыкновенно резко с ним поцапались. Он  очевидно сообразил личную бестактность, и мне пришлось изобретать витиеватое окончание разговора, чтобы не обидеть его самолюбие.

     Подстать Гагику была его супруга, необыкновенно для армянского быта пикирующаяся с ним при гостях, но совсем не умеющая скрывать любовь при каждом взоре на супруга.

     Вообще-то в Степанаване семьи были патриархальные. Традиционная самоутверждающая фраза: «Попросила денежных средств у супруга, и он разрешил сходить на рынок приобрести зелени».

     Когда я в первый раз приехал на Завод (промышленное предприятие, основанное на применении машин, характеризующееся крупномасштабным производством), было весьма дискомфортно от общения с дамским  инженерным тех персоналом — никак не допустимо повстречаться взором. Исключения допускались лишь, когда я уж весьма доставал. Тогда  дама делала идиотическую ухмылку по детски разводила руки и, чуток присев и с страхом смотря в один мой глаз своими прекрасными округлено-удивленными очами,  произносила спасительное убийственное слово: «Чка!». В  свободном переводе на российский это означало, что нужного мне документа у нее нет, она не знает наверняка, где он, ее это совсем не интересует, и она весьма колеблется в моих интеллектуальных возможностях. Тем не мение, эволюция общительности вершилась быстрыми темпами.

    Возможно, это связано с просмотром русских телепередач и  возлюбленных индийских кинофильмов. А вот русские кинофильмы в кинозалах  местной властью дозировались, да и глядеть их было тяжело. Дело в том, что кинозал в этом случае на 90% заполняли юные женщины (мужчины прогуливались обычно на американские боевики), которые в значимой степени из-за языкового барьера  не понимали смысла кинофильма и в нем находили лишь приятные проявления женской эмансипации. Приходили в долгообсуждаемый экстаз, когда, к примеру, по ходу кинофильма российская сажала в собственный автотранспорт незнакомого мужчину, давала ему пощечину, а уж когда еще до женитьбы сближалась с ним, в зале появлялись долгие гулкие полемики.

      Но вот в течение каких то нескольких лет на моих очах вершина  армянских ИТР-овок значительно эволюционировала. Во 1-х, она значительно продвинулась мастерски, то есть абсолютно каждая дама на собственном рабочем месте научилась производственным способностям, грамотной бюрократической деятельности и потому, во 2-х, многие из них вдруг стали самодостаточны, почетаемы и даже труднозаменимы. И вот уже по всем тех делам я общаюсь, если не с основным инженером или с Гагиком (Гагик I — царь (шахин шах) Анийского царства в 989—1020-гг), то с одной из умных армянок, некие из которых могли шаловливо позволить многозначительный взор, который в Ленинграде от незнакомой женщины можно было получить  лишь на Столичном вокзале. Правда, кроме взора, никогда не больше! 

      Труднее очутилась ситуация на заводе с мужской частью ИТР. В отличие от женщин (человек женского пола или гендера),  многим служащим мужикам особо трудиться числилось западло. Не привыкши в отличие от круто вкалывающих на заводе трудяг и технарей. По их воззрению, мужик не должен суетиться: вышел на дорогу, поднял руку, если ты мужик – автомашина остановится. Вальяжность допускает игру в шахматы на работе, но уж никак не вникание в болячки производства.

     Потому достаточно очень быстро практически все заводское хозяйство, как и домашнее, оказалось в ласковых руках армянок…

     И вот в один прекрасный момент гендиректор предложил мне провести цикл упражнений по ликбезу в электротехнике и схемотехнике плазменных установок (Установка (психология) — психологический термин) посреди ИТР завода. Я, естественно, очень быстро дал согласие: не так часто предлагают халявный приработок. Это уж чуть позже выяснилось, что к каждому занятию нужно готовиться, при этом лучше быть понятым большинством. Кол-во упражнений – около 15, слушателей –около 20. Помню, какое всеобщее одобрение получило разъяснение индивидуальностей работы тиристора на модели сливного туалетного бачка …

     У большинства женщин во время лекций не сходила с лица благожелательная ухмылка:  не так часто им не возбранялось очень много и в упор глядеть на российского мужчину. О чем они мыслили – велика потаенна есть, но уж не о тиристорах — точно. На лицах парней – кисло-пренебрежительная вялость.

    И вот, когда я уже провел значительное большинство упражнений, вызывает меня гендиректор с сообщением, что я, оказывается, должен еще принять у слушателей экзамен, да  и выставить каждому оценку, которая будет основополагающей при его карьерной аттестации. Ну приемлимо армянская хитрость: по другому не будут платить. Как я не изворачивался от этого грязного дела, пришлось согласиться.

     Все же выбор формы приема экзамена мне посчастливилось просто оставить за собою. И вот я заблаговременно заявил слушателям, как он будет проходить.

    Наступил экзамен. Зачитываю вопрос, кто знает наверняка ответ — поднимает руку. На 1-ый вопрос подняли руки только лишь женщины. Вызываю одну из них, не самую умницу, и ко всеобщему ублажению ставлю ей отлично. На 2-ой вопрос и все следующие снова поднимают руки (верхняя конечность человека, орган опорно двигательного аппарата, одна из главнейших частей тела) только лишь дамы. Что делать? — спрашиваю у парней. Молчание! Вдруг один из них, нарочито коверкая слова, растолковал, что они плохо молвят на российском языке и не постоянно понимают мои вопросы! Мне ничего не оставалось, как принять соломоново решение. Быстренько благополучно опросив дам, я стал задавать мужикам общие вопросы (форма мысли, выраженная в основном языке предложением, которое произносят или пишут, когда хотят что-нибудь спросить, то есть получить интересующую информацию), потом тех, кто их сообразил, просил ответить однословно: да или нет? Если экзаменуемый угадывал, я ставил ему четверку, если нет — задавал остальные вопросы, пока тот не угадывал. Так я и денежные средства заработал и не нажил смертельных противников.

 www.proza.ru/2010/01/09/225

 

У меня есть непроверенная информация, что  вышеназванный Гагик Олкинян  на данный момент живет в Ростове-на-Дону. Благодарен буду абсолютно любой инфо о нем

Оставить комментарий

Ваш email нигде не будет показан

x

Популярные новости

Кто такие женщины-пумы и какие признаки их отличают

Как можно охарактеризовать женщину-пуму. Отличительные признаки этой категории представительниц прекрасного пола. Постоянно ...