Главная / Общество / Проблемы начинаются, когда бежать уже некуда

Проблемы начинаются, когда бежать уже некуда

Проблемы начинаются, когда бежать уже некуда0

На данный момент модно сравнивать протесты в Москве (Петербурге, других регионах РФ) с западными типа парижских «желтых жилетов» или Гонконгом. Там, дескать, все решительнее и многочисленнее, а российские — терпилы, оттого и вот это вот все.

Любые сравнения нужно делать с осторожностью, так как закономерности поведения, естественно, общие у всех, но местная специфика делает внешнюю похожесть совсем разной по содержанию.

Общей закономерностью поведения нормального человека является его реакция на трудности и невзгоды, на бедствия — стихийные или рукотворные. Более экономной стратегией является миграция — люди просто уходят из зоны бедствия в поисках наилучшего. «Рыба ищет где глубже, человек — где лучше». Значительная часть (если вообщем не все) масштабных завоеваний и массовых переселений народов как раз и связаны с существенным ухудшением жизни на коренной местности, после чего местные жители снимаются с места (Место — местоположение, расположение, нахождение, состояние, точка и так далее) и уходят вдаль, за горизонт, в поисках наилучшей жизни. Тот же Чингисхан появился ровно в тот исторический момент, когда за несколькими десятилетиями очень благоприятных условий монголы увеличились в численности, увеличили табуны собственных лошадей и внезапно оказалось, что избыток едоков насквозь проедает местную пищевую инфраструктуру, и спасение — в существенном сокращении численности обитателей степи. Внутренние войны монгол друг с другом (личные бескорыстные взаимоотношения между людьми, основанные на общности интересов и увлечений, взаимном уважении, взаимопонимании и взаимопомощи; предполагает личную симпатию, привязанность и) могли решить эту задачку, но Чингисхан предложил альтернативу — завоевательные походы, что пришлось по душе всем. Российские крестьяне с их подсечно-огневым земледелием ментально были легки на подъем и по хоть какому поводу снимались с места и уходили все дальше на восток и север. И неважно какая жестокость государства воспринималась как обычное природное бедствие, ответ на которое был заложен во всей культурной традиции.

Трудности начинаются, когда бежать уже некуда. Европейцы или те же китайцы очень очень быстро выбрали все пригодные для жизни территории, и были вынуждены включать новенькую стратегию (наука о войне, в частности наука полководца, общий, недетализированный план военной деятельности, охватывающий длительный период времени, способ достижения сложной цели, позднее вообще какой-либо) борьбы с невзгодами — сопротивление и развитие. Усложнение социального устройства в этом смысле ничем не отличается от усложнения технологического уклада — быстрее, они дополняли друг друга. И то, и другое позволяло на той же самой территории просто менять базовый ресурс, а значит — получать шанс на дальнейшее существование, но уже без мучительного бегства и обустройства на новом месте. Эта стратегия требовала существенной смены ментальности, но в конечном итоге оно того стоило. Если обычный уклад уже не обеспечивает выживаемости, то нужно менять уклад, переходить к мануфактурному, а потом индустриальному производству. С соответствующим изменением социальной структуры социума.

Исторически мы очень отличаемся от европейцев или тех же китайцев просто потому, что нам до самого последнего времени было куда нестись. Да и сейчас, кстати, тоже. Поэтому стратегия миграции (внутренней или наружной) для нас гораздо ближе и понятнее стратегии перехода на новый качественный топ-уровень развития. Поэтому Брин никогда не смог бы создать здесь собственный Гугл, а вот там у него все прекрасно получилось. А абсолютный гений Перельман смог совершить свои открытия только в абсолютной же внутренней эмиграции, несопоставимой со штатным расписанием лаборатории математической физики.

Именно поэтому появился мем про русский бунт, который бессмысленный и беспощадный, а также про то, что русские длительно запрягают. Но это как раз объяснимо. До тех пор, пока у нас есть хоть какое-то пространство для маневра, культурный код просит искать выход в бегстве и отступлении. Но когда пространство заканчивается — российские всегда защищают вот эти три березки и вон тот овражек так, что немецкие генералы годами приходили в себя и писали целые воспоминания про совершенно локальный, но абсолютно непонятный им по своему остервенению, а потому врезавшийся каленым железом в память, бой. А разъяснение простое — отступать дальше было уже некуда, а значит — и незачем. Один раз живем.

Оставить комментарий

Ваш email нигде не будет показан

x

Популярные новости

Дизайн-проекты под ключ: выгодное решение для всех

Интерьер нашего дома или квартиры — это отражение нашей индивидуальности. Поэтому, создавая ...