Мир после Путина

Если именовать вещи своими именами, то эпидемия выявила огромные дыры в той социальной политике, которую последние десятилетия проводила власть.

Рассуждения о том, что мир после коронавируса станет иным, уже успели стать расхожей фразой, однако, чем дольше эпидемия продлится, тем больше мы станем убеждаться, что так оно и будет. Мир изменится. Другое дело, в какую сторону? Говоря о том, что жизнь станет другой, комментаторы либо не уточняют какой, либо подразумевают, что уж точно хуже, чем раньше — больший контроль государства за гражданами, меньше свободы и так дальше.

Однако можно представить и иное развитие событий. Для этого нужно посмотреть на то, что происходит сейчас. Последнее совещание Владимира Путина с губернаторами и министрами, транслировавшееся в прямом эфире 28 апреля, по обыкновению в первую очередь было адресовано российскому народу. Оно в очередной раз должно было показать, что президент как всегда бдит, держит руку на пульсе, что у него все под контролем.

Достигнул ли этот месседж своей цели или электорат остался к нему индифферентен — тема очередного исследования общественного мнения. Я в данном случае желаю сказать о другом. А именно о том, что стоит за этими словами.

 

 

Выступление Путина, как увидели многие зрители со стажем, было похоже на отчетный доклад еще одного советского генсека съезду КПСС. Он рассказал о неуклонном росте производства мед масок (которых все равно почти невозможно купить в аптеках), аппаратов искусственной вентиляции легких, о развертывании все новейших койко-мест в больницах, предложил установить профессиональный праздник работников скорой помощи, заявил о продлении карантина еще на две недели и о подготовке к его сворачиванию.

Помимо этого, Путин напомнил, что эпидемия не отменяет и остальные заболевания: «Очевидно, что основные силы медицины мы направляем сейчас на борьбу с коронавирусом. Но, к огорчению, никто не властен отменить иные опасные болезни: сердечно-сосудистые, онкологические, остальные острые и хронические заболевания. Мы не можем бросить таких больных. Просто напросто сказать: потерпите и подождите. Несмотря на сегодняшнюю экстраординарную ситуацию, люди обязаны получать всю необходимую помощь. Далее…»

Далее Путин сравнил систему здравоохранения с механизмом: «Если кое-где происходит сбой, если не хватает кадров, специалисты перегружены, не управляются с потоком больных, то в результате страдают люди… Повторю, все должно быть отлажено, все звенья — работать как единый механизм, участковые терапевты и узенькие специалисты, приемные и диагностические отделения, службы скорой помощи».

В общем, «задачки поставлены, цели определены, за работу, товарищи». Вот только главного Путин не произнес — где найти этих товарищей. Если специалистов просто физически нет, то где их взять?

Если именовать вещи своими именами, то эпидемия (прогрессирующее во времени и пространстве распространение инфекционного заболевания среди людей, значительно превышающее обычно регистрируемый на данной территории уровень заболеваемости и) выявила все дыры в нашей социальной политике. Если в течение 20 лет вы шаг за шагом «оптимизируете» ее таким образом, что в стране безпрерывно сокращается число врачей, медсестер и санитаров, то выполнять ценные указания президента будет просто напросто некому.

Принцип разумной достаточности применительно ко всей социальной сфере современной РФ уже давно превратился в неразумную недостаточность. В прошлом Путин любил побеседовать о человеческом капитале и о его ценности для страны. Однако по факту в Российской Федерации его эры этот капитал транжирится так же, как и ее природные ресурсы. Расточительность власти по отношению к собственному народу и выражается в целенаправленном сокращении ресурсов систем здравоохранения и образования. Повсевременно ухудшающаяся ситуация в последней скажется в будущем деградацией науки и культуры, в том числе и культуры производства, но главное, интеллектуальной деградацией населения. Собственно, эти процессы идут последние 20-30 лет, просто снаружи они не так заметны.

Что касается здравоохранения, то пандемия лишь вскрыла катастрофическую ситуацию в нем, которая также появилась не два месяца назад, а развивалась последние десятилетия. Можно, конечно, пока еще закупить или несколько увеличить выпуск того или иного оборудования для больниц, докупить автомобили скорой помощи — на это денежные средства пока есть. Но главный вопрос — кадровый — деньгами сегодня не решишь. Кто будет работать медиками, фельдшерами и медсестрами, если их просто нет? Не от хорошей жизни ведь на данный момент работать с больными COVID-19 отправляют уже даже студентов медвузов.

Кстати, когда Путин во вторник, как обычно искусно демонстрировал свою глубокую озабоченность сложившимся положением, он ничего не произнес, например, о том, что врачей и медсестер в стране (территория, имеющая политические, физико-географические, культурные или исторические границы, которые могут быть как чётко определёнными и зафиксированными, так и размытыми (в таком случае нередко) должно быть гораздо больше, чем на данный момент. Не было с его стороны слов о том, что, да, признаю, ошибочка вышла, со следующего года увеличим в два раза финансирование медицинских вузов и училищ, дабы резко увеличить кол-во медицинского персонала на душу населения. Не сказал он этого и не скажет. По одной простой причине. Просто потому что в подобном случае ему пришлось кардинально пересмотреть приоритеты не только собственной финансовой политики, которая кажется ему прекрасно сбалансированной, но и базовые принципы совершенствования страны в целом.

Вот к этому он точно не готов. Проблема в том, что для того, чтобы поменять приоритеты своей политики в том духе, о котором было сказано выше, Путин должен закончить быть Путиным, которого мы знаем. То есть он должен перестать быть человеком, выражающим интересы очень богатых и сильных и раздающим народу лишь крошки с барского стола.

Правитель не может просто напросто так взять и изменить свою политику на 180 градусов. Во-первых, просто потому что он, как было сказано, не может стать другим человеком. Он тот, кто есть. И как человек, и как политик. Он действует так как действует не только лишь потому что является выразителем интересов крупного капитала, но и потому что это соответствует его своим взглядам и убеждениям.

Во-вторых, (и это главное!), даже если бы такое умопомрачительное изменение с ним вдруг и произошло, тот самый узкий круг людей, спецпредставители тех самых политических и экономических элит, которых он старательно пестовал и взращивал все 20 лет собственного правления, мягко говоря, его не поймут.

Да и не будет этого «во-вторых». Не нужно иллюзий. Они мешают думать и действовать. Политики поколения Путина (Владимирович Путин (род. 7 октября 1952, Ленинград, СССР) — российский государственный и политический деятель, действующий президент Российской Федерации и верховный главнокомандующий Вооружёнными), не только лишь в нашей стране, но и в большинстве других государств мира, это политики (политический дéятель — лицо, занимающееся профессионально политической деятельностью, и состоящий как правило в какой-либо партии) вчерашнего дня и поменяться они не смогут. Но жизнь властно требует глубоких перемен. И если люди (общественное существо, обладающее разумом и сознанием, а также субъект общественно-исторической деятельности и культуры) желают жить в мире, устроенном не только более справедливо, но и эффективно (а коронавирус как раз показал, что данный мир не только не справедлив к ним, но и не эффективен), а эффективность сегодня равна человечности, то нужно снова учиться думать и действовать.