Почему на бордюры для Москвы тратят в 8 раз больше, чем на здоровье россиян

Строительство объектов здравоохранения (государственная отрасль, организующая и обеспечивающая охрану здоровья населения) в русских регионах в 2020 году обойдется федеральному бюджету дешевле, чем благоустройство Москвы

Согласно справке к распоряжению главы правительства Дмитрия Медведева, на эти цели планируется навести в текущем году 35,50 млрд рублей, в 2021 году — 29,54 млрд рублей, в 2022 году — 30,5 млрд рублей.
 

«Средства предусмотрены для строительства 33 переходящих с 2019 года (внесистемная единица измерения времени, которая исторически в большинстве культур означала однократный цикл смены сезонов (весна, лето, осень, зима)) объектов и 20 объектов, в первый раз софинансируемых из федерального бюджета», — говорится в документе.

Средства планируется распределить меж 46 российскими регионами. При этом, по данным Finanz.ru, сумма, выделяемая на строительство в 2020 году, в 8 раз меньше, чем растраты на благоустройство Москвы в 2019 году, и на 11% меньше, чем будет потрачено на содержание Думы, Совета Федерации, администрации президента и правительства в наступившем году.

В 2021 и 2022 году субсидии на строительство объектов здравоохранения будут еще меньше.

Вообще всего же в ближайшие три года на национальный проект «Здравоохранение» правительство выделит из федерального бюджета 793,2 млрд рублей. В среднем, по инфо Finanz.ru, расходы составят 1810 рублей на человека в год.

Почему здоровье людей оказалось дешевле, чем благоустройство столицы? Неужели страна в полной мере обеспечена клиниками, поликлиниками, станциями скорой помощи?

Кандидат экономических наук, советник председателя ЦК КПРФ Геннадия Зюганова, депутат Госдумы трех созывов Любовь Швец считает, что сфера благоустройства —  одна из самых коррумпированных и там денежные средства легче воровать, поэтому туда их выделяют больше.

— В здравоохранении красть сложнее. Эта сфера более контролируема и Счетной палатой, и другими органами. За исключением того, на здравоохранение выделяется мало, потому что это политика правительства, в том числе и Москвы. Здравоохранение — это сфера, которая свидетельствует о халатном отношении к народу. Народ не ценится, понятие «народ» вообще ушло, власть от него ушла. Здравоохранение, как сфера защиты жизни и здоровья, интересует меньше, чем сферы, где можно просто воровать.

— Сколько, на Ваш взгляд, необходимо выделять средств на здравоохранение, чтобы эта сфера могла нормально работать и полноценно реализовывать задачи по сохранению жизни и здоровья граждан?

— Эта сумма должна составлять не мение 15% Валового внутреннего продукта страны (ВВП). У нас она в 4 раза меньше. То есть на здравоохранение нужно выделять в 4 раза больше, чем выделяется сегодня.

— Есть вероятность, что в обозримые годы эти средства будут выделяться?

— Эти средства могли бы выделяться даже при сегодняшней экономической ситуации. У нас же колоссальные ресурсы выводятся за границу, колоссальный топ-уровень оффшоризации России, решить вопрос с которой нам уже многие годы обещает президент в собственных посланиях. Скоро послушаем еще одно, может, еще раз пообещает провести деоффшоризацию. Пока что вывоз русских капиталов за рубеж усиливается, возрастает.

Если бы из тех средств, которые вывозятся, направляли на здравоохранение, можно было бы поискать ресурс. Объяснять только тем, что у нас отсталая экономика и поэтому на здравоохранение выделяется мало, это несправедливо, не точно. Хотя экономика, безусловно, отсталая.

Естественно, нельзя отрицать и того, что возможности роста финансирования и здравоохранения, и науки, и других важных сфер (геометрическое место точек в пространстве, равноудаленных от некоторой заданной точки (центра сферы)), связанных с человеком, его положением, перспективами, зависят от того, как развивается экономика, каков ее научно-технический уровень. Мы отстаем в плане научно-технического топ-уровня экономики. Понятие технический прогресс ушло из политики, из лексикона власти, этим не занимается наше правительство и те органы, которые делают функцию управления страной.

Председатель Комитета Совета Федерации по социальной политике Валерий Рязанский держится иной точки зрения. Он отметил, что бюджет Москвы достаточно большой, и затеянная в столице реконструкция просит серьезных средств.

— Речь идет не о тротуарной плитке, о которой на данный момент много злословят, а о большом количестве магистральных инженерных сетей. Проходя по Большой Дмитровке, я направлял внимание, что многие коммуникации заменялись. Это, скорее всего, тянуло за собою увеличение объемов (финансирования — ред.).

— С чем связано сокращение финансирования строительства объектов здравоохранения в следующие годы? У нас всё так хорошо с больницами?

— Просто это разные системы бюджетирования. Есть спец программы в нацпроектах, например, детского здравоохранения, онкологии.

И не надо забывать, что трудности здравоохранения — это, прежде всего, проблемы не федерального уровня, а регионального. Ответственность за здравоохранение в регионах лежит, прежде вообще всего, на региональных органах власти и региональных бюджетах. Там деньги заложены очень большие. То, что Дмитрий Анатольевич (Медведев — ред.) подписал распоряжение о финансировании только из федерального бюджета (смета доходов и расходов определённого субъекта (семьи, бизнеса, организации, государства и т. д.), устанавливаемая на определённый период времени, обычно на один год), далековато не означает, что регионы не будут вкладывать свои средства в развитие инфраструктуры здравоохранения. Там более значимые цифры.

 — Сколько больниц, поликлиник сейчас требуют реконструкции, сколько нужно построить?

— Эти цифры есть в национальном проекте. Только в первоочередных планах строительства (создание (возведение) зданий, строений и сооружений) стоит порядка 30 новейших детских больниц и поликлиник. Они включены в программу «Десятилетие детства».

 — Тех средств, которые на данный момент выделяются на здравоохранение, достаточно?

— На социальные разделы средств достаточно никогда не бывает. Чем больше вкладываем, тем больше в предстоящем вынуждены вкладывать в поддержание.

Так, построили большое количество центров родовспоможения (кое-где они называются перинатальные центры, где-то современные роддома), это была целая ПО. Но кроме строительства, на которое выделялось несколько десятков миллиардов рублей, дальше нужны поддерживающие средства: на расходные материалы, коммунальные платежи, заработная плата персонала, специализированные автомобили, специальные технологии, помогающие ребятишек выхаживать.

Я не люблю гласить о процентах ВВП. На мой взгляд, средств, по сравнению с тем, как надо подходить к проблемам страховой медицины, очевидно недостаточно. Страховая медицина все-таки рассчитана на принцип страхования, а означает, на принципы риска организаций, которые не выполняют нормативы лечения. Потому говорить сейчас о страховой медицине в полном масштабе, как принято в рыночных критериях, пока не приходится. У нас пока заложены только основы страховой медицины. Но кол-во высокотехнологичных операций за последние 10 лет увеличилось почти в 20 раз. А это весьма дорогое удовольствие.

Никогда нельзя говорить, что средств достаточно. Планку нужно постоянно повышать.

Если говорить о финансировании, я бы сейчас обратил внимание, прежде вообще всего, на первичное звено здравоохранения. Там сейчас сосредоточены наши главные трудности. Первичное звено — это доступность, первый уровень, с которым сталкиваются люди. Только так можно обеспечить переход от здравоохранения, ориентированного на лечение, к здравоохранению, направленному на профилактику.