Чем закончится блокада Катара

Пoслe нaчaлa блoкaды Кaтaрa Эр-Рияд нeoжидaннo узнал, чтo Дoxe eсть чтo скaзaть в oтвeт, и с этими aргумeнтaми придeтся считaться. В настоящее время перед Саудовской Аравией стоит сложный вопрос, как лучше условиться с Катаром, чтоб не показать слабость. Саудовская позиция наверное будет смягчаться, а Доха в ответ придет на помощь «старшему брату», выполняя менее радикальные потребности

Конфликт маленького эмирата Катар и группы стран во главе с Саудовской Аравией вышел на новейший этап. Катарцы отказались делать требования предъявленного им ультиматума, а означает, противостояние в настоящее время затянется на несколько месяцев, а может быть, и лет. Взаимоотношения между союзниками USA на Ближнем Востоке никогда не были безупречными, но сегодняшний кризис не имеет аналогов в рассказы. И даже если далее он станет развиваться по самому ограниченному и спокойному сценарию, то вообще все равно необратимо изменит правила, по которым строится интернациональная политика в регионе.

Катарское упорство

Продолжающаяся конечно уже несколько недель блокада Катара − это итог коллективных действий целой группы государств во главе с Саудовской Аравией: Бахрейна, ОАЭ, Египта, Йемена и Ливии. Они порвали с эмиратом дипломатичные отношения, закрыли сухопутную границу, оборвали морское и авиасообщение. Неформальным сигналом к началу блокады стал недавнешний визит президента USA Дональда Трампа в Эр-Рияд. В конце мая глава Белого дома на полях антитеррористического саммита провел встречи с представителями поболее пятидесяти стран исламского мира. Поездка должна была возвратить надежду на объединение суннитских государств для коллективной борьбы с экстремизмом, а может быть, и дать импульс к созданию местной версии НАТО.

Но пока за место единства появляются только свежие конфликты. В ходе визита Эр-Рияд заключил рекордные по суммам военные договоры с США и воспринял это как карт-бланш для жесткого внешнеполитического курса. Уверовавшие в собственные силы саудиты с особенным рвением принялись крепить свои позиции в регионе. Примыкающий Катар пришелся как нельзя кстати для демонстрации амбиций и мощи Эр-Рияда. Маленький, но роскошный эмират хоть и заходит в Совет сотрудничества арабских стран Персидского залива (ССАГПЗ) и ведет войну бок о бок со странами саудовской коалиции в Йемене, ухитрялся сохранять свой внешнеполитический цикл.

На протяжении многих годов Катар энергично поддерживал исламистские группировки по всему региону (к примеру, движение «Братья-мусульмане»), многие из коих раздражали и Эр-Рияд, и Тель-Авив. Доха стала одним из центров поддержки «арабской весны», из студий «Аль-Джазиры» открыто звучала критика внутренней и наружной политики Саудовской Аравии, ее союзников, а также Израиля. По слухам, фото с сайта телеканала, на коей изображен саудовский правитель Салман, сидячий рядом с дамой с непокрытой головой из команды Трампа, вызвала особенный гнев саудовского правителя.

Эр-Рияд очень давно планировал приструнить Доху, но вообще все время оглядывался на Вашингтон. Саудовские и израильские лоббисты много годов уговаривали Белоснежный дом решить катарский вопрос, но Обама стоял до последнего. Зато визит Трампа на фоне его обещаний биться с терроризмом развязал саудитам руки. Администрации Трампа нужна была показательная жертва, чтоб продемонстрировать серьезность собственных антитеррористических целей, и под давлением Израиля и Саудовской Аравии выбор пал на Катар.

Решающую роль саудовского и израильского давления подтверждает то, что ни по тесноте связей с Ираном, ни по масштабам поддержки экстремистских группировок Катар не очень выделяется на фоне других монархий Персидского залива. Обширно известно, что семьи и фонды из Саудовской Аравии оказывают даже поболее масштабную поддержку разным радикальным группировкам, а ОАЭ за последние годы выстроили крепкие бизнес-взаимоотношения с иранской элитой. Но нагретый усилиями лоббистов Вашингтон проигнорировал факты и отдал саудитам добро на усмирение Дохи.

В 1-ые дни новость о блокаде вызвала в Катаре состояние ближайшее к панике. Практически половина товаров питания импортируется из Саудовской Аравии по наземной границе, а другая часть буквально через морские порты, посреди которых Джебель-Али в ОАЭ. Закрытие этих каналов снабжения могло обернуться массовым голодом. За исключением того, блокада страны, владеющей наикрупнейшим флотом по перевозке сжиженного газа, не сулила ничего неплохого и в энергетической сфере.

Но Катар оказался готов к сопротивлению, застав врасплох многих в саудовском руководстве. Худшие опаски не подтвердились: эмират вмиг нашел альтернативные каналы поставки продовольствия, а Иран предоставил морской и воздушный коридор.

Ожидаемый отказ делать 13 пунктов ультиматума, поддержка со стороны Анкары и Тегерана, а также решение прирастить добычу и поставки СПГ на 30% к 2024 году (до 100 млн тонн в год) – вообще все это совершенно точно указывает на то, что Доха не хочет сдаваться.

Интервенция либо переворот

Катарское упорство поставило Саудовскую Аравию в неудобное положение, и в настоящее время уже Эр-Рияду нужно искать метод выйти из сложившейся ситуации, сохранив лицо.

Менее вероятный вариация – это военная интервенция. Всего лишь несколько годов назад, в 2011 году, Саудовская Аравия при поддержке Катара и других монархий Залива конечно уже вводила войска для угнетения шиитских демонстраций в Бахрейне. Применение саудитами военной силы против одной из государств-союзниц по ССАГПЗ до сих пор свежо в ОЗУ у многих в регионе.  

После Бахрейна ввод саудовских войск в Йемен в 2015 году конечно уже не вызвал такового шока, но добавил Эр-Рияду опыта военных интервенций в примыкающих государствах.

На фоне низких цен на нефть, экономного дефицита и высочайшей безработицы у саудовского управления есть вообще все основания и далее придерживаться жесткого внешнеполитического курса для консолидации общества снутри страны. Конечно еще органичнее таковой курс станет смотреться, если проводить его станет новый, юный и активный правитель Мухаммед бин Салман. Тридцатиоднолетний наследник очевидно скоро сменит на престоле собственного отца, восьмидесятиоднолетнего короля Салмана ибн Абдул-Азиз Аль Сауда.

Но провести военную кампанию в Катаре, где размещены американская и турецкая военные базы, нереально без согласования с USA. А Вашингтон, невзирая на интенсивную работу лоббистов, отлично осознает значимость Дохи как посредника при общении с исламскими радикалами всех мастей и вообщем как принципиального союзника USA на Ближнем Востоке.

К примеру, в мае 2014 года Катар уверил талибов высвободить американского бойца Боуи Бергдала, а пару месяцев спустя поспособствовал освобождению журналиста Питера Тео Кертиса из сирийского плена «Фронта ан-Нусра». Невзирая на общение с радикалами, катарская разведка плотно сотрудничает с американскими сотрудниками, и в этом вопросе Доха абсолютно лояльна Вашингтону. Потому Белый дом вряд ли одобрит военное вмешательство, а сегоднящая показательная порка Катара – это max., на что готова команда Трампа.

Управление США конечно уже смягчает свою позицию по катарскому кризису: на смену фактическому одобрению блокады Трампом в твиттере пришел призыв госсекретаря Тиллерсона к переговорам и компромиссу.

Военное вмешательство хоть и принесет Эр-Рияду дивиденды в короткосрочной перспективе, но в длительной поставит под удар обычный формат взаимодействия в регионе. Остальные монархии Залива начнут находить возможность обезопасить себя от потенциального вторжения, налаживая связи с Ираном либо Турцией.

Другой вариация саудовской реакции – это подготовка в Катаре муниципального переворота. Эр-Рияд очень давно мечтает сдвинуть нынешнюю правящую династию Аль Тани, так как воспринимает их как выскочек и опасность для целостности саудовского блока.  

Род Аль Тани перебрался в Катар из Неджда, центрального региона Саудовской Аравии, и правит эмиратом с самого обретения независимости в 1971 году. Катарская династия принадлежит к племени бану Тамим, представители которого известны в Саудовской Аравии как члены влиятельного ограниченного духовенства. Выходит, что род, коий в Саудовской Аравии является просто напросто влиятельным, в Катаре управляет целой государством и даже осмеливается противоречить саудовским королям.

Потому в Эр-Рияде были бы рады поставить во главе эмирата кого-нибудь из представителей конкурирующих снутри королевской семьи кланов либо даже катарской армии. По слухам, спецслужбы Саудовской Аравии работают над реализацией подобного плана на протяжении многих годов, и именно ужас государственного переворота стал одной из главных причин внезапной передачи власти от эмира Хамада бен Халифы Аль Тани его отпрыску Тамиму бин Хамаду Аль Тани.  

Но даже если эти обвинения против Эр-Рияда верны, сегодняшний кризис, и наоборот, укрепил позиции катарской династии. Катарцы на данный момент испытывают чувства, знакомые россиянам по событиям в Крыму 2014 года. На крупнейшем рынке Катара в Сук-Вакифе массово продаются футболки с патриотическими надписями поддержки шейха Тамима. В соцсетях проводятся крупномасштабные кампании солидарности. Свою поддержку правительству выражают не только лишь граждане эмирата, но и зарубежные рабочие, коих в десять раз больше. Трудно представить для себя успешный переворот в таковой атмосфере всеобщего единения. Блокада объединила даже конкурирующие кланы снутри королевского рода.

Примирение с осадком

Невзирая на интенсивные разговоры о вероятной интервенции либо перевороте, по всей видимости, катарский кризис и далее будет развиваться относительно умиротворенно. Специфика арабской дипломатичной культуры и разветвленные схожие связи со временем безизбежно смягчат позиции сторон. Всем понятно, что у арабов принято торговаться, а торг всегда следует начинать с завышенных позиций, равномерно снижая потребности и приходя к общему знаменателю.

Ультиматум, выдвинутый Катару, был заранее обречен на провал. В Эр-Рияде понимали, что Доха откажется делать все 13 пунктов, и заблаговременно планировали, что делать далее. Однако саудиты не ждали, что Катар способен так вмиг заручиться поддержкой Турции и Ирана.

Анкара ожидает от союза с Дохой помощи в реализации собственных региональных амбиций, а также полностью осязаемой денежной благодарности катарцев за поддержку в тяжелую минуту. Тегеран поддерживает Доху из желания ослабить суннитскую коалицию в рамках грандиозного регионального противоборства с Эр-Риядом.  

Обе страны не только лишь активно вступились за Доху и поставляют в Катар продовольствие, но также заявили о вероятной военной помощи. Сообщения о присутствии в эмирате Стражей исламской революции остаются неподтвержденными, но вот совместные катаро-турецкие военные учения на базе Тарик-бин-Зияд полностью реальны и конечно уже вызвали широкий резонанс в саудовском блоке. Общая численность армии Катара не превосходит 17 тыщ человек, большую часть составляют наемники из других арабских государств, а также Индии и Пакистана, потому эмирату актуально необходима военная поддержка наружных союзников.

После начала блокады Эр-Рияд внезапно выяснил, что Дохе конечно есть что сказать в ответ, и с этими доводами придется считаться. В настоящее время перед Саудовской Аравией стоит сложный вопрос, как лучше условиться с Катаром, чтоб не показать свою слабость. Потому саудовская позиция по отношению к Катару наверное будет смягчаться в самое близкое время, а сама Доха в ответ придет на помощь «старшему брату» и согласится на свежие условия.

Быстрее всего, в перспективе из ультиматума пропадут самые жесткие потребности – например, закрытие «Аль-Джазиры» и турецкой базы либо выплата репараций. Останутся поболее туманные – к примеру, отказ от спонсирования терроризма. В ответ на такое требование Катар может закончить поддержку ХАМАС и финансирование проектов в Палестине, чем заодно выручит себя от многих нападок израильского лобби в Вашингтоне. За последний год Доха и так значительно сократила вложения в палестинские проекты, предчувствуя, что рано либо поздно ей придется это сделать.

Невзирая на сотрудничество с Ираном в разработке нефтегазового месторождения «Южный Парс», возможность создания настоящего альянса Дохи и Тегерана остается очень низкой. Масштабы взаимодействия 2-ух стран вряд ли уйдут далековато от сегодняшнего состояния. Иран и Катар до сих пор не вернули полноценные дипотношения после экзекуции шиитского шейха Нимр ан-Нимра в Саудовской Аравии и следующего погрома саудовского посольства в Тегеране. За исключением того, в катарском обществе сохраняется очень негативное отношение к Ирану и точная позиция, что их страна должна выступать на стороне суннитов.

Бессчетные родственные связи, общая этническая и конфессиональная принадлежность делают примирение фактически неизбежным финалом катарского кризиса. Тем не наименее даже если полное примирение в конце концов станет достигнуто, данный конфликт вообще все равно необратимо изменит формат взаимодействия в регионе и значительно понизит левел доверия меж странами Залива.

Катару и другим монархиям Залива придется принять свежие правила игрушки, демонстрировать лояльность Саудовской Аравии и не отклоняться от общего курса суннитской коалиции. Но при этом они начнут держать в уме план «Б» на случай ослабления саудитов, а ослабление это безизбежно из-за быстро растущих внутренних заморочек Эр-Рияда.