«Полная неадекватность власти, как будто мы с ней живем в разных мирах»

Происходит революция в массовом сознании россиян. Экспресс-интервью с социологом

Группа социологов под управлением Сергея Белановского не так давно окончила социологическое изучение в ряде городов. Оно проходило с марта по май. В фокус-группах были опрошены обитатели Москвы, Екатеринбурга, Владивостока, Магадана, Калининграда, Якутска и Красноярска. В близкие дни будет размещен отчет по данному исследованию. Его целью было осознать, как поменялось сознание обитателей районов, их отношение к социально-политической обстановке в стране (территория, имеющая политические, физико-географические, культурные или исторические границы, которые могут быть как чётко определёнными и зафиксированными, так и размытыми (в таком случае нередко). 

Эти данные прежде вообще всего обязаны вызывать тревогу у федерального центра. Консенсуса по поводу Крыма уже нет, фигура президента растеряла собственный былой авторитет, местные власти (это возможность навязать свою волю другим людям, даже вопреки их сопротивлению) не вызывают доверия, люди ожидают нового Ленина. Все, что держит людей от массового протеста, — отсутствие мыслей, фаворитов протеста и революционных учреждений. Но выходить на протесты готовы все больше и больше, по сопоставлению с ситуацией годовалой давности. Что происходит в сознании людей? Об этом нам поведала старший научный работник Русской академии народного хозяйства и гос службы, управляющий исследовательской группы Анастасия Никольская.

«Они молвят, что районам надо дать права, как у штатов в США»

— Как вам пришла в голову мысль заняться этим исследованием?

— У нашей группы социологов, условно назовем ее группой Белановского, есть стойкое чувство, что в сознании людей происходят неописуемые перемены. Год назад, когда мы готовили еще одно изучение, люди (общественное существо, обладающее разумом и сознанием, а также субъект общественно-исторической деятельности и культуры) ответили, что надо просто менять наш рабский склад ума. Пока он будет таким, у нас ничего не поменяется. С этого момента (многозначный термин) мы смотрим довольно серьезные видоизменения в сознании людей. Они молвят, что несут ответственность за то, что происходит. 

В 2011 году исследователи Миша Дмитриев и Сергей Белановский предсказали протесты (протестом обычно понимают относительно открытую реакцию (или нет) на общественную ситуацию: иногда в поддержку, но обычно против неё) на Болотной. Но тогда мы просто напросто смотрели на изменение настроений, а на данный момент мы сконцентрировались на изменении массового сознания. И мы увидели, что люди желают автономии собственных районов. 

— Что вы вкладываете в понятие «самоуправление районов»? Мы знаем, что федеральный центр негативно реагирует на всякую автономию. Где грань меж рвением к автономии (самостоятельность, способность или право субъекта действовать на основании установленных (сделанных, составленных им самим) принципов) и сепаратистскими тенденциями?

— Люди в Магадане, Владивостоке, Якутске молвят фактически одно и то же: Москва конфискует наши денежные средства, пока мы тут в буквальном смысле выживаем. Они не желают помогать Сирии, не желают прощать долги Кубе. Они молвят, что это наши налоги, мы имеем право знать, как они расходуются. Лучше бы мы вначале ни с какими странами не бранились, чтобы позже не приходилось брать ничью дружбу. В особенности часто такие настроения звучат в Магадане и Владивостоке, в наименьшей степени в Якутске. 

Отсюда они приходят к мысли, что их районам нужно дать автономию. Кстати, такое определение они озвучили сами, мы им не давали подсказку. Они молвят, что их районам (территориальная единица в ряде государств: СССР, России, Азербайджана, Белоруссии, Литвы, Молдавии, Украины, Узбекистана и Таджикистана) надо дать такие права, какие есть у штатов в Северной Америке. Там, к примеру, есть общая армия, федеральные налоги и так дальше. Но в основном у штатов очень много собственных возможностей. 

Но не нужно мыслить, что опрошенные нами люди мечтатели. Они понимают, что при обретении таковой автономии им сходу не повалят блага из рога обилия. Им надо будет как-то выживать, находить источники доходов, надо будет самим без помощи других устанавливать контакты с наружным миром, необходимы будут другие документы и так дальше. То есть речь идет не о том, что нам кровь из носу надо отделиться от РФ. Речь идет о том, как выжить этим районам, обитатели перебирают различные варианты, ассоциируют с иными странами. То есть нет идеи отделения ради отделения. Есть осознание, что так жить далее больше нельзя. 

— Российская Федерация именуется федерацией, что уже подразумевает автономность. Более того, есть даже районы, в заглавии которых есть слово автономный. Так какой еще автономии они желают?

— У нас лжефедерация, лжедемократия, у нас полное правонарушение Конституции. Это не новый вывод. Мы пришли к деградации гос-ва в целом. По последней мере, таковы комментарии наших респондентов. 88% опрошенных считают, что в стране финансовая и политическая ситуация становится намного ужаснее. 

— Какие непосредственно вопросы вы задавали респондентам?

— Считаете ли вы, что РФ следует слиться с бывшими или новыми союзниками или, и наоборот, отпустить всех, кто желает отделиться? Вот что отвечают. К примеру, вот что отвечают в Екатеринбурге:

«Не нужно ни с кем объединяться. Немалая страна — больше бардака […]».

Калининград: 

«Объединяться надо только лишь с теми, кто этого желает. Нельзя никого тащить из-под палки».

 Магадан: 

«Надо дать республикам больше возможностей […]». 

Якутск: 

«Нужно, чтобы у нас было как в США, где у всякого штата собственные законы, только лишь армия и денежные средства —  одни на всех. Мы как собака на сене: сами не можем привести эту местность в порядок и других не пускаем. Желают в Кремле так жить — пусть живут, но пусть иным не мешают». 

Красноярск:

«Нужно умерить имперские амбиции нашей державы. Ранее просились к нам, просто потому что Российская Федерация была сильной державой. На данный момент на сильную державу мы не тянем. Нам бы собственные авгиевы конюшни почистить. С более сильными мы слиться не сможем, просто потому что мы не готовы признать себя слабенькими, хотя так оно и есть. Нужно объединяться с теми, кто этого очень просит. А к нам уже никто не просится». 

— Вы убеждены, что вам отвечали люди из различных слоев населения, а не те, кого именуют «оппозицией», «либералами», «навальнистами» и так дальше? Может быть, если провести опрос посреди рабочих «Уралвагонзавода», то мы увидим совершенно остальные ответы?

— Когда мы проводим изучение, то мы обращаемся в социологические службы тех городов, куда едем. У них есть серьезное осознание того, как делается подборка. Хорошая подборка там, где абсолютно каждый член подборки — это случаем взятая популяционная единица. Понятно, что такового рода подборки смещены. Не все люди желают ходить на фокус-группы и делиться своим воззрением. Те, кто туда прогуливаются, руководствуются 2-мя мотивами: маленькие денежные средства (500-1500 рублей) и желание поделиться своим воззрением. Понятно, что не каждому это любопытно. Но это специфичность всех соцопросов. 

— Обычно желание большой автономности исходит не от простых людей, а от политических элит. Вспомним традиционный пример, Уральскую республику выдумали не люди с улицы, а Эдуард Россель с сотрудниками. На ваш взор, политические элиты чего больше желают на данный момент: автономности или подчиненности центру? 

— На данный момент у населения столь выражен негатив к элите, что никакие ее инициативы уже не воспринимаются. Потому я не думаю, что все эти желания жить раздельно и подальше от Москвы инициируются региональными группами власти. И позже, такие настроения еще не молвят, что люди прямо завтра готовы начать действовать и отделяться. Для того, чтобы это случилось, нужен кто-то из народа, кто выступит с таковой мыслью. Пока у людей мысль автономии района рассматривается лишь в рамках поиска пути решения заморочек. Это не панацея, не последний выход. Люди лишь размышляют на эту тему: а что если нам быть автономными, тогда многие трудности могли бы отважиться. Это как если животное попало в ловушку охотника, то оно отыскивает все варианты, чтобы освободиться. К примеру, делает подкоп, что-то перегрызет или сломает, пробует вырваться и так дальше. Автономность — это пока некоторая мысль в рассуждениях людей, но не оформленная мысль к спец реализации. 

«Аморальность и эгоизм властей построены в добродетель»

— Кремль 5 лет назад, когда популярность власти стала выпадать, решил ее поднять за счет Крыма и событий на Донбассе. И 1-ое время у него даже вышло вдохновить люд, объединить общество вокруг себя. Что сейчас с этим эффектом?

— В Якутске из всех опрошенных на вопрос о преимуществах Путина только лишь двое вспомнили про Крым. Про Олимпиаду не вспомнил вообщем ни один человек. Про чемпионат мира по футболу вспоминают лишь в связи с тем, что под его шумок ввели пенсионную реформу. Как только лишь люди вразумили, чем они расплачиваются за Крым, то все ликование пропало.

— Как в целом оценивается 1-ый год правления еще одного срока Путина?

— 72% молвят, что стало ужаснее, 26% молвят, что ничего не поменялось, 2% молвят, что стало лучше. 

— За исключением наружной политики, какие действия центра () вызывают отторжение в регионах?

— Только лишь давайте гласить не про районы, а про определенных людей, живущих в тех или других регионах. Возьмем, к примеру, Екатеринбург, вот фразы из ответов:

«Усугубилась медицина, увеличение пенсионного возраста, увеличение НДС, указ о „суверенном Ру-интернете“, компании выдавливают малый бизнес, пытки в МВД и ФСБ, СМИ все посильнее и глупее пробуют отвлечь внимание общественности от реальных заморочек. Во власть попадают люди по принципу лояльности, а не профессионализма. Надоело неиссякающее вранье и отношение к людям, как к людям второго сорта. Сколько можно, жрут за наш счет и ведут себя по-хамски. Это геноцид. Аморальность и эгоизм властей построены в добродетель, это невиданный цинизмом». 

Красноярск:

«Страна работает на оборонку. В 80-е годы и на оборонку, и на науку, и на медицину хватало, а сейчас денежных средств нет, только лишь ракетами хвастаемся. Если мне дают подачки, это не означает, что я рад такому режиму. Правоохранительные органы не работают, нарушают права людей. Данной системе прибыльно подавлять людей как личностей. Ничего лучшего при Путине уже не будет. Никто ни за что не отвечает, полное равнодушие, нет проф ответственности, нужно почаще просто менять гос чиновников: не совладал — уволен».

Москва:

«В данной модели нет никаких других вариантов, за исключением ухудшения. Система, которая игнорирует оборотную связь, обречена. Что может сделать система, которая не сообразуется с реальностью? Полная неадекватность власти, как как будто мы с ней живем в различных мирах. Люди дезориентированы и дезорганизованы. Они не находят альтернативного альтерната. Они понимают, что это тупик».

Якутск:

«Налоги возросли. Рост цен таковой, что зарплаты за ними не успевают. Увеличение пенсионного возраста. Отсутствие работы. Весь мир нас терпеть не может. Индустрия и сельское хозяйство в упадке. Мы быстро двигаемся к 37-му году, всюду полный контроль. Принят указ о неуважении к власти».

Магадан:

«Путин не считается с народом, он уповает, что если мы поддерживали его тогда, то так будет длиться очень долго, но это не так. Топ-уровень жизни резко ухудшился. Российская Федерация поссорилась со всем миром, всюду вранье и агрессия. СМИ отвлекают нас неувязками Парижа, Венесуэлы, Украины, как как будто мы не лицезреем, что происходит у нас. Наступила полная депрессия».

Калининград:

«Рост цен, коррупция, утопические обещания, налоги возросли, увеличение пенсионного возраста, ухудшение медицины и образования».

Владивосток:

«Мы собираем денежные средства на операции детям и платим большие зарплаты менеджерам госкорпораций».

— Чего не желают обитатели районов от центра — понятно. А чего желают? Допустимо, ваше изучение отразило данный вопрос?

— Уже ничего. Люди желают лишь 1-го — чтобы сменилась власть. 

— Социолог Сергей Белановский узрел в данных вашего исследования вероятность появления некоторой партии губернаторов. Как вы это прокомментируете?

— Как мысль партия губернаторов увлекательна. Это позволит каким-то образом вынудить федеральный центр прислушаться. Как это реально? Пока оснований для этого не вижу, губернаторы в большей степени ставленники того же самого федерального центра. Может, кто-то из губернаторов уже и подумывает, чтобы начать действовать вопреки воле центра. Но поначалу должен ослабеть сам центр. А пока можно просто снять с занимаемой должности из-за утраты доверия президента хоть какого главу района. 

К примеру, в Магадане (город-порт на северо-востоке России) мы спрашивали про их губернатора. Как они о нем откликались? Путинский выкормыш, малограмотный, эрудиция на нуле, не знает наверняка простых вещей, популист, подтянул собственных, собирается вырубать лес, неместный, не болеет душой за край, желает выслужиться перед Путиным. Кто-то выразился вообщем резко, цитирую, «Все, кто идет от Путина — быдло». Так что какая партия губернаторов пока может быть? 

«Люди готовы идти на митинги, даже готовы получить дубинкой по голове»

— На ваш взор, те настроения, которые вы зафиксировали в регионах, еще способны развеяться, если жизнь поменяется к наилучшему? Или точка невозвращения уже пройдена?

— Точка невозвращения уже пройдена. Еще год назад такие настроения можно было развеять подачками из центра. На данный момент люди настроены более решительно, на них уже перестали действовать все эти превосходные действия и культмероприятия, начиная от Крыма и заканчивая чемпионатом. Люди задумываются о самом насущном и ухудшение собственной жизни верно связывают с политикой Москвы. 

— Каковой будет результат нарастания таких настроений? Мятеж, майданы, революция? Понятно, что до реального отделения весьма далековато и пока это звучит фантастически. Но массовые протесты уже есть сегодня: Ингушетия, Архангельская область, Екатеринбург.

— Чтобы в районе произошла революция, надо, чтобы ее кто-то возглавил. А пока в регионах нет фаворитов, способных организовать и возглавить революцию. 

— Скоро в ряде районов грядут выборы. Еще не так очень давно госгарантией прохождения в местные думы и советы была принадлежность к «Единой РФ», ассоциация себя с Владимиром Путиным (Владимирович Путин (род. 7 октября 1952, Ленинград, РСФСР, СССР) — российский государственный и политический деятель, действующий президент Российской Федерации, Верховный главнокомандующий), лозунги о единстве державы: ускорим, углубим, потерпим и так дальше. Но последние выборы в ряде районов выиграли оппозиционные и технические претинденты. Допустим, вы работаете политконсультантом на близких выборах. Что вы будете рекомендовать претинденту с учетом данных ваших социологических исследовательских работ?

— Я бы рекомендовала как можно далее дистанцироваться от данной власти, показать, что ты ничем не запятнал себя в рамках взаимодействия с данной властью. Все, кто ведет взаимодействие с властью, — это продажные люди, с точки зрения опрошенных нами. 

— То есть у нас наступает золотое время для оппозиции?

— Может быть, и наступает, но люди как и раньше не лицезреют фаворитов. Знаете, кого они больше вообще всего на данный момент ценят? Ленина! А на вопрос почему, отвечают, что он смог сломать систему. Он смог вдохновить массы. Но посреди нынешних оппозиционеров они не лицезреют нового Ленина. 

— То есть Российская Федерация спустя сто лет возвратилась к той же исторической точке, откуда ушла? Она опять желает Ленина и революцию?

— Я бы так не произнесла. Ни у кого на сегодня никаких сверкающих мыслей нет, соответственно, и истинное революционное движение нереально. Да, будут локальные протесты. Но чтобы они слились в единую силу в рамках державы, нужна объединяющая мысль (Мысль — действие ума, разума, рассудка). А ее пока нет. 

— Вывод: люди недовольны, но будут вытерпеть? Все как было прежде. 

— И вытерпеть они тоже уже не будут. Они будут выступать. Уже выступают. Уже в прошедшем году мы узрели выраженные протестные голосования, а в этом мы лицезреем массовые уличные протесты. Но люди не желают протестовать ради шалости и хулиганства, никому не охото идти крутить автомашины и ударять витрины. Люди готовы идти на митинги, даже готовы получить дубинкой по голове. Но им нужно осознавать, как это сделает лучше их жизнь. У людей есть реальные запросы на улучшение жизни, на реализацию их прав. То есть формируется некоторая новенькая штатская культура. Но идеи и движения пока нет.