Казус Соколовского

Видeoблoгeр Сoкoлoвский зaписывaл и выклaдывaл в сeть мнoжeствo рoликoв, в кoтoрыx цeлeнaпрaвлeннo гoвoрил гaдoсти прo сaмыx рaзныx людeй.

Прo oнкoбoльныx.

Прo мусульмaн.

Прo прaвoслaвныx.

Прo жeнщин.

Прo дeтeй с синдрoмoм Дaунa.

И тaк дaлee.

Кстaти, слoвo «дaун» oн oбычнo испoльзoвaл кaк ругaтeльствo. У нeгo был дaжe вeсeлый фрaгмeнт нa эту тeму. В кoммeнтaрияx блoгeрa прeдупрeждaли, чтo зa ним придут.

Выступлeния блoгeрa изoбилoвaли снижeннoй лeксикoй, нaвязчивoй жeстикуляциeй и издeвaтeльскими интoнaциями. Aргумeнтaция свoдилaсь к дурaцким шутoчкaм и тeзисaм вроде «люди дебилы». В принципе, хоть какого нормального человека подобное творчество могло бы значительно разозлить.

И в итоге разозлило. На стол к прокурору Свердловской области легло воззвание верующего человека, священника Виктора Явича, консультанта митрополита Екатеринбургского по юридическим вопросам, с просьбой инициировать проверку ролика про ловлю покемонов в Храме-на-Крови в Екатеринбурге на предмет наличия состава злодеяния по статье 148, п.2, УК РФ (известной как «оскорбление эмоций верующих»).

Вообще-то разобраться с Соколовским желали и другие задетые им люди – мусульмане, феминистки, православные. Разница только в том, что некоторые грозили его жизни и здоровью, некие просто скандалили, а иерей Виктор сделал ровно то, что делает цивилизованный человек, столкнувшись с агрессией: обратился в правоохранительные органы. Свою позицию священник   излагает   полностью здраво. С ним можно не соглашаться в отдельных тезисах и экспрессии (религиозное чувство у людей – вещь персональная; мое, к примеру, оскорбить достаточно сложно в силу высокой степени рационализации веры – что полностью согласуется со святоотеческими заповедями о трезвении), но по сущности очевидно следующее:

– отца Виктора беспокоит оскорбление не только верующих, но и других групп лиц, от коих он и его прихожане выступать не смогут;

– отца Виктора ловля покемонов в храме не интересует – он считает это деяние проявлением безумия, но не уголовным злодеянием.

Проверка состоялась, дело было прокуратурой возбуждено, и в итоге ловца покемонов и осудили на три с половиной года условно по 148 и 282 статье УК РФ («разжигание ненависти»). «Оскорбление религиозных чувств» – явление достаточно новое в нашей юриспруденции и, кажется, довольно сиюминутное, а вот про «разжигание» (замечу, что по данной статье судят часто людей противных: ксенофобов, расистов и провокаторов) споры ведутся еще не один год. Дискуссия касается вопроса: разрешено ли судить не за поступки, а за слова? Практически за взгляды? Даже за весьма злые, уничижительные и оскорбительные слова и весьма дурные взгляды?

Дискуссия пусть идет далее, а пока упомянутые статьи вообще все же существуют, вспомним, за что непосредственно судили блогера Соколовского. Судили его, повторяю, совсем не за ловлю покемонов в храме, которая никаким законом не запрещена, а за видеоклипы. В них насчитано около полутора 10-ов эпизодов, квалифицированных как экстремистская деятельность – так что вкупе с нарушением критерий домашнего ареста (подсудимого навещала подруга) вообщем непонятно, как удалось отвертеться условным сроком.

Вопрос о том, надо ли принципиально судить за такие вещи и верно ли они квалифицированы, также оставим юристам и опытным публицистам, а сами вернемся к нашим баранам и покемонам.

Общественность знает либо по крайней мере направляет внимание только на покемонов, а уже – на фрагменты из речи судьи, по которым выходит, что блогера осудили за безбожие, «наделение Иисуса чертами зомби» и прочую ересь. На самом деле общественность несложно путает цитаты из обвинительного заключения и результатов экспертиз – и описание криминальных деяний. Это неудивительно – приговор уже не был опубликован, а арбитр все зачитывала сплошным текстом. Умопомрачительно то, что путаницу замечают единицы. В итоге картина ординарна – «верующие обиделись на ловлю покемонов и желают посадить по ней мальчика». Статья про дело Соколовского на Википедии вообщем не касается никаких других обвинений. Если почитать блоги, странички в социальных сетях, даже статьи в суровых изданиях – создается впечатление, что у людей в головах сложен пазл из 4 фрагментов: юноша с телефоном, приложение PokemonGo, храм и скамья подсудимых. Извините, уже должен быть пятый: представляющий верующих толстый свирепый поп с капустой в бороде, требующий высадить мальчика.

Верующие есть различные, в том числе и желавшие высадить мальчика (и на мой просвещенный взор, это очень плохо, даже если считать 282 и 148 статьи УК РФ полезными – ибо заключение никого не исправляет, а всего лишь калечит). Но все же не за ловлю покемонов.

Я совсем не собираюсь строить конспирологических теорий, но вообще все это выглядит так, как как будто людей намеренно вводят в заблуждение (а они отчего-то вводятся). Ибо в действительности священник как раз не считает необходимым его сажать, ловить покемонов на местности храма запрещено не больше, чем переписываться в фейсбуке либо строчить эсэмэски, а ролик с покемонами по сопоставлению с другими материалами блогера Соколовского смотрится и вовсе травоядно. Да-да, травоядно.

Фото: Донат Сорокин / ИТАР-ТАСС

Как вам нравится утверждение: «насильники и жертвы – и те, и те тупые мрази»? Либо: «Мусульмане вообще не классные… Не так давно к ним во время какого-то их религиозного праздничка ворвались ОМОНовцы, к… всех повязали, а позже отвезли и депортировали большую часть из их за границу. Почаще бы так»? Либо: «Там [в хосписах] лежат неизлечимо прикованные к кровати, они все равно сдохнут. На… им денежные средства давать?»? Или еще: «[Дама] – инкубатор, она слабый пол, и с этим надо просто смириться, и принять себя таковой, какая ты есть»? А вот совершенно примечательно: «Вот овощ, а вот уже один овощ» (на экране – фото помидора и малыша с синдромом Дауна)?

Если уж гласить о том, что оскорбляет чьи бы то ни было чувства, то вот, пожалуйста. Господь поругаем не бывает, а люди – сколько угодно. В нашем обществе зашкаливает число бытового насилия – и тут нам докладывают о равенстве вины у насильника и жертвы. У нас большие проблемы с ксенофобией – и мальчик с несколькими сотками тысяч подписчиков предлагает депортировать по религиозному признаку. У наших хосписов не хватает денег на элементарные средства гигиены – а «интеллектуальный» блогер дает осознать, что жертвовать на хосписы вообщем не надо. Про сексизм я даже начинать не буду – на таком фоне это вообщем не проблема. Ну а об отношении к особенным детям я не буду гласить, потому что боюсь разжечь ненависть к блогерам, использующим по отношению к таким детям слово «овощи».

Как минимум, статьи 5.61 и 5.62 Кодекса об административных правонарушениях, «оскорбление» и «дискриминация», сюда отлично подходят. А в текущих условиях – да, это совсем полноценные преступления по двум уголовным статьям.

А в настоящее время самое интересное.

Большая часть этих выражений появилась в блоге Соколовского за длительное время до ловли покемонов и вообщем   не подвергалась   судебной экспертизе.

Справедливости ради: экспертизе (по случаю она оказалась у меня на руках) подвергались не всего лишь оскорбления в адрес православных. Роликов рассматривается девять, из их в одном оскорбляются верующие вообщем, включая сектантов, в двух – верующие вообщем, включая мусульман, в одном – мусульмане, в одном – феминистки. Судебная экспертиза текстов и выступлений – достаточно смешная штука просто из-за контраста меж грубостью и глупостью с одной стороны и напыщенным официозом с другой. На цитаты растаскивать ее одно наслаждение – но я в этом смысла не вижу. Я отмечу одно: вообще все рассмотренные судом высказывания смотрятся гораздо мягче тех, что привела я.

Поиск ответа на вопрос, почему ни единственный гражданин не отреагировал на заранее оскорбительные, унизительные и общественно опасные высказывания – достоин отдельного социологического исследования. Может быть, их несложно не заметили, потому что никому нет дела до глупого блогера. Может, памятью о том, что стучать плохо, перекрывается познание о том, что игнорировать ксенофобию, дискриминацию и остальной hate-speech опасно (ГУЛАГ и миллионы доносов у нас были, а Mein Kampf и Освенцима – вообще все-таки не было). Может, вправду, у наших православных какой-то триггер срабатывает на даже самую невинную агрессию в личный адрес – последствия травмы XX века.

В любом случае, я не вижу ничего отвратительного ни в том, что блогер Соколовский остается дома, с матерью, а не едет на зону, ни в том, что hate-speech признан таким.

Плохое я вижу в том, что в очах общественности остается все тот же пазл: тупые, не понимающие шуток верующие, приложение PokemonGo – и радостный блогер Соколовский, поймавший собственного Пикачу в храме.