По всей России начали вызывать на допросы тех, кто отправлял пожертвования Навальному

«Им нужен один потерпевший, чтобы выстроить дело» По всей России начали вызывать на допросы тех, кто отправлял пожертвования Навальному. Они поведали «Медузе», о чем их там спрашивали

20 февраля стало известно, что людей, которые высылали пожертвования штабам оппозиционера Алексея Навального и его Фонду борьбы с коррупцией, начали вызывать на допросы. Звонки из полиции или повестки получили люди в различных регионах — от Санкт-Петербурга до Омска. Некоторые из них уже успели сходить в МВД. «Медуза» побеседовала с двумя жертвователями, которые уже дали объяснения полиции, как проходили эти разговоры, чего конкретно хотели от них следователи и как связаны эти мероприятия с делом ФБК.

 

Владимир Крапоткин

Екатеринбург, 49 лет, программер

 

 

Архив Владимира Крапоткина

 

Раньше особого внимания со стороны правоохранителей [ко мне] не было, оно свалилось на меня впервые. Но я почти не сомневался, что это произойдет. Ведь эту сеть забрасывают уже по третьему кругу: поначалу пришли в сам ФБК, потом была волна обысков и арестов счетов у функционеров по всей России, теперь вызывают на допросы из-за донатов. Я не колебался, что до меня эта сеть достанет: я довольно открыто освещаю свою поддержку ФБК в соцсетях и дискуссиях с людьми (общественное существо, обладающее разумом и сознанием, а также субъект общественно-исторической деятельности и культуры).

 

Конечно, я не один в Екатеринбурге поддерживаю ФБК — возможно, они идут перебором счетов жертвователей или дополнительно мониторят соцсети. В ФБК я никогда не состоял, но в 2017 году я участвовал в волонтерской кампании, связанной с президентскими выборами. После этого с местным штабом Навального не контактировал, просто напросто на это нет времени. Сейчас моя деятельность никак не связана с общественной. Помимо работы (может означать: Работа — функционирование какой-либо системы — механизма, биоценоза, организма или общности, — а также её части) программером я связан с танцевальным спортом и танцевальными мероприятиями. По этой теме я общаюсь с огромными кол-вом людей, так что, может быть, они просто подыскали довольно известного в узеньких кругах человека.

 

 

 

Дознаватель позвонил мне вчера вечером. Он представился оперуполномоченным управления по дуэли с экономическими преступлениями и сказал, что должен допросить меня в качестве очевидца по делу об отмывании денег. Настаивал, что допрос нужно провести как можно быстрее — завтра. Позже, уже после работы, привез мне на машине повестку. Сам он ФБК нигде непосредственно не называл, но в повестке был номер уголовного дела. Я пробил его в гугле, и выяснилось, что это дело (работа, занятие, действие не для развлечения; предпринимательство, коммерческое предприятие, бизнес; вопрос, требующий разрешения) ФБК. В целом я и не колебался, что это оно, вряд ли меня (фамилия) можно связать с чем-то еще.

 

На допросе (процессуальное действие, проводимое в рамках налогового, уголовного и гражданского (арбитражного) процессов) мне было неуютно, но страха особо не было. Да и пока ничего такого не произошло — никто не врывался ко мне утром с обыском. За исключением того, майор на допросе был адекватным и вменяемым человеком, так что все проходило в совершенно теплой дружеской обстановке. Я пришел, дознаватель сказал, что в регионы спущен опросник, на который я должен ответить. Я ознакомился с вопросами. Спрашивали, знаком ли я лично с известными людьми из ФБК, вызнал ли я о них на ютьюбе, помню ли я наизусть какие-то фамилии людей из ФБК.

 

Потом спросил про донаты — донатил ли я в 2017–2018 годах и сколько. Спросили, не чувствую ли я себя обманутым и не желаю ли написать заявление на ФБК. Я сказал, что нет. Мне в целом показалось, что он все это спрашивал абсолютно формально и без рвения. Подробности его не заинтересовывали. Опер был доволен, что быстро сделал, по-видимому, срочную работу. Мы разошлись минут буквально через 40 довольные друг другом. Будут ли еще какие-то действия далее — непонятно.

 

Сейчас они хотят найти условных «потерпевших». Смысл таковой: чем шире сеть, тем больше вероятность найти хоть что-то. Им же не надо, чтобы на допросах все заявили, что их обманули. Им нужен один потерпевший, который произнесет, что его жестоко обманули и украли миллиард. И на этом можно будет выстроить все дело. Думаю, что они вполне могут найти такого «потерпевшего». За исключением того, вариант [с подставными жертвователями] всегда есть в работе.

 

Думаю, что это уголовное дело призвано повредить ФБК, ну или максимально осложнить работу. Просто способов разрушить не так много, беря во внимание количество людей в фонде. Посадить всех тотально они не могут — по последней мере, раньше такого не было. Ну а этим летом они убедились, что организация остается рабочей, даже если высадить десятерых.

 

Я ежемесячно перевожу ФБК 500 рублей — с 2016 или 2017 года. Меня на данный момент люди спрашивают, что я буду делать. Я отвечаю, что буду делать что должен и будь что будет. Буду продолжать поддерживать ФБК. Я начал помогать им, просто потому что мне близки их идеи, и считаю, что должен поддержать людей, которые поддерживают меня и мои взоры в более глобальном смысле. Если я не могу вести определенную работу сам, то считаю себя обязанным платить людям, которые делают ее за меня. Я говорю и про расследования, и про политическую деятельность. За исключением того, сейчас уже ничего не изменится, если я прекращу помогать ФБК: по уголовному делу их заинтересовывают донаты за 2017–2018 годы.

 

Сергей Семенов

 

Омск, 31 год, волонтер местного штаба Навального

 

 

 

Архив Сергея Семенова

 

Я волонтер в штабе, но не таковой уж активный. Не могу сказать, что участвую во всех проектах, но в каких-то участвую. Участвовал в митингах в Омске и Москве, стоял в одиночных пикетах и так дальше. Один раз я был задержан на митинге в Омске — в сентябре 2018 года на спецакции против пенсионной реформы. Задержали, дали штраф в 10 тыс.

 

Я начал переводить деньги ФБК году (внесистемная единица измерения времени, которая исторически в большинстве культур означала однократный цикл смены сезонов (весна, лето, осень, зима)) в 2016-м. Переводил регулярно рублей по 500 в месяц и еще в районе тыс на президентскую кампанию Навального. Возможно, доходило до 1500 в месяц. Думаю, что меня могли вызвать в полицию конкретно потому, что я преодолел какой-то порог по перечислениям.

 

 

 

Вчера вечером ко мне пришел оперативник — майор, уполномоченный по особо серьезным делам управления по борьбе с экономическими преступлениями. Я открыл дверь, он меня спросил, перечисляю ли я денежные средства Навальному. Я не захотел отвечать — есть же 51-я статья [Конституции]. Тогда он вручил мне повестку на сегодня и безотступно порекомендовал явиться.

 

Сегодня я пришел — все заняло минут 15, на данный момент я в статусе свидетеля. Майор очень вежливо и спокойно общался — никаких чувств не показывал, давления не было. Сразу показал мне уже распечатанный список вопросов. Я прочел их и выбрал, на какие буду отвечать, а на какие — нет, воспользовавшись 51-й статьей. Основное, что их заинтересовывало, — перечислял ли я деньги ФБК. Также спросили, перечислял ли я на кампанию Навального. И не считаю ли я, что мне был причинен вред. На первые два вопроса я подтвердил, что делал переводы. На третий сказал, что не считаю себя потерпевшим, никакого вреда не было. Остальные вопросы касались того, чем я занимаюсь, моего дохода и так дальше. Я не стал отвечать, как рекомендуют все правозащитники. Не хотел давать им никакой дополнительной инфо. У меня была идея вообще не отвечать на их вопросы, но потом подумал, что мои ответы могут как-то посодействовать. Что я по своей воле все перечислял и не считаю себя потерпевшим.

 

Конечно, все это оказывает влияние на меня — волнение и прочее. Особенно когда были обыски. Я конечно думал, как бы ко мне тоже не пришли. Но скорее я буду поддерживать ФБК дальше. Думаю, что все это дело сотворено именно для того, чтобы запугать людей.