Новости России события в мире Новостной портал СМИ Россия
«Протест вытолкнет новейших людей наверх»
Отравление Навального не повлияет на оппозиционную активность в РФ, полагает эксперт Алексей Макаркин.
В связи с отравлением и, вероятно, грядущим долгим восстановлением Алексея Навального возникают вопросы, касающиеся трудности лидера российской непарламентской оппозиции. Обезглавлен ли потенциальный протест, если вдруг он по каким-то причинам вспыхнет в РФ, или же его может возглавить кто-то другой из числа известных оппозиционеров? А может быть, на смену сегодняшним лидерам придут совершенно новые? Об этом обозреватель «Росбалта» побеседовал с первым вице-президентом «Центра политических технологий» Алексеем Макаркиным.
— На ваш взор, с учетом отравления и выезда для лечения за границу (вероятно, надолго) Алексея Навального можно ли утверждать, что сейчас протест в России обезглавлен?
— Протесты в Белоруссии показали, что если для них возникают условия и возможности, то появляются и люди, о которых до этого никто не понимал. Например, кто до недавнего времени даже в этой стране знал о том, кто такая Мария Колесникова, которая совершенно недавно была всего лишь помощницей Бабарико (Виктор Бабарико — прежний председатель правления «Белгазпромбанка», кандидат в президенты Белоруссии, ныне политзаключенный — «Росбалт») по вопросам благотворительности и культурных проектов? А сегодня она один из фаворитов белорусской оппозиции. Или кто знал до этих президентских выборов Светлану Тихановскую?
— Что вы имеете в виду, говоря об критериях для протеста?
— Одно из таких условий, это когда имеется сильнейший моральный износ власти.
Когда складывается чувство, что она является препятствием для того, чтобы свободно жить. Скажем, в той же Белоруссии это выразилось в отстранении перед последними президентскими выборами от соучастия в них почти всех реальных конкурентов действующего президента Александра Лукашенко. Это привело к тому, что люд вышел на улицы.
— Но это в Белоруссии, а как с этим в России?
— В России, в российском дискурсе понятие свободы сегодня, к огорчению, многими воспринимается с иронией. Дескать, знаем мы эту свободу! Ее носители развалили нашу страну, разбомбили Сербию, посадили ее президента Слободана Милошевича, повесили прежнего лидера Ирака Саддама Хусейна, ну и прочие подобные аргументы. В Белоруссии (официальное название — Республика Беларусь (белор) же этого имперского дискурса с его травмой распада Величайшей страны (территория, имеющая политические, физико-географические, культурные или исторические границы, которые могут быть как чётко определёнными и зафиксированными, так и размытыми (в таком случае нередко говорят не о границах, а о «рубежах»)) нет, потому что, во-первых, белорусы жили не в метрополии, а во-вторых, там на данный момент очень много молодых людей (общественное существо, обладающее разумом и сознанием, а также субъект общественно-исторической деятельности и культуры), которые эти времена лично не переживали. Для них их страна вначале независимое государство.
Появился запрос на свободу. Соответственно Лукашенко стал восприниматься этими людьми как архаичная фигура, как человек, который ей препятствует. Когда же появился некий конкретный раздражитель в виде самого характера избирательной кампании по выборам президента, индивидуальностей подсчета голосов — народ пошел на улицу, и у него тут же появились свежие лидеры.
— У нас такие условия для протеста (протестом обычно понимают реакцию на общественную ситуацию: иногда в поддержку, но чаще против неё) тоже периодически возникают, но позже все как-то гаснет…
— У нас, повторюсь, существует проблема «великой страны».
Снова вернусь для сравнения к Белоруссии. Там в 2017 году проводился социологический опрос, который показал, что значительное большинство населения этой республики одобряет деятельность Михаила Горбачева на посту управляющего СССР. А в России Горбачев для большинства наоборот — аллерген. Мы до сих пор не пережили распада СССР. В наших странах также совершенно разное восприятие Второй мировой войны. В Белоруссии она однозначно воспринимается как катастрофа, а в РФ — «можем повторить»… В России большое количество людей желают взять реванш за «поражение в Третьей мировой войне». А в сознании белорусов они ее и не проигрывали.
То, что происходит в массовом сознании россиян, было и в ряде других стран. Либо страна должна осознать, что ее геополитические задачи были неверными, а ее возможности были переоценены, как это произошло с Сербией, где в свое время свергли президента Милошевича. Либо это другая страна, в которой подрастают свежие поколения и которая изначально не имела больших собственных амбиций.
— И все же вернемся к вопросу о фаворитах протеста…
— Когда происходит всплеск социальной и протестной активности, возникают и новые лидеры. В СССР такой всплеск произошел в конце 1980-х. Тогда в стране была крохотная генерация диссидентов, которых к тому же еще в начале 1980-х годов либо пересажали, либо вынудили выехать из державы. И тогда появились новые лидеры. Отчасти из старой номенклатуры, частично из числа интеллигенции.
Нынешняя Россия, кроме вернувшегося имперского чувства, переживает еще и травму 1990-х годов, наисильнейшего разочарования в свободе и демократии. Даже сами эти слова стали восприниматься плохо. При этом сегодня в стране, в отличие от конца 1980-х, продукты в магазинах все-же есть. Поэтому и востребованность в таких фигурах, в новых лидерах оппозиции сегодня в РФ относительно невысока.
В Москве потребность в новых лицах выше, но все равно не доходит до топ-уровня конца 1980-х. Но когда эта потребность вновь появится, они возникнут. Так постоянно и бывает. Протест вытолкнет новых людей наверх.
