Почему год опять не удался и кого накажут за то, что «все испорчено»

От капитанов экономики требуют чуда. Отсюда и метания в их рядах.

Казалось бы, что нового? Да, 2019-й станет годом застоя. Так фактически уже одиннадцатым по счету, давно можно было привыкнуть. И в застойных координатах — даже не самым худшим.

Росстат только лишь что доложил, что за январь—сентябрь рост ВВП в годовом исчислении достиг 1,1%. Есть и отрасли, которые в особенности радуют. Сырьевой сектор вырос на 3,2%. Правда, прочие составные части ВВП, совместно взятые, увеличились только на 0,8%. Но и это лучше, чем минус.

Эксперты молвят, что госстатистика приукрашивает? А как они это докажут? Не согласны — пусть идут в суд.

Тем не менее стрессовость начальников нашего финансово-экономического блока в эти дни просто бьет в глаза.

1-ый вице-премьер Антон Силуанов самокритично признал, что недовыполнение плана по госбюджетным расходам за 11 месяцев составило рекордный триллион рублей. Из-за чего профицит, даже и по плану большой, достиг к началу декабря 3 трлн руб. (3,1% ВВП).

Главный капитан нашей экономики (хозяйственная деятельность общества, а также совокупность отношений, складывающихся в системе производства, распределения, обмена и потребления) обещает исправиться, пораздавать в декабре ведомствам и исполнителям нацпроектов (национальные проекты России — программа (2006—2018) по росту «человеческого капитала» в России, объявленная 5 сентября 2005 года в выступлении Президента России Владимира Путина на встрече с) 4 трлн руб. и тем самым уменьшить профицит до 1,8 трлн (1,7% ВВП). Для чего было вообще тащить в казну такой избыток средств — увеличивать в этом году НДС, экономить на пенсиях — он, конечно, не объясняет. Но от фирменного собственного нежелания раздавать деньги магнатам Силуанов отказывается. Хотя и вряд ли с легким сердечком.

А Банк России сегодня снизил ключевую ставку — чтобы для нацпроектного бизнеса стали гораздо дешевле кредиты. Нежелание раскачивать финансы, о котором столько раз говорила Эльвира Набиуллина, практически за пару дней сменилось готовностью их встряхнуть. Опять же, в пользу магнатов и аффилированных с ними гос чиновников.

Что же произошло?

Похоже, прожженные технократы-тяжеловесы испугались дерзких слов юного коллеги — министра экономразвития Максима Орешкина: «Мы видим, что у нас ситуация слабенького потребительского спроса, слабого совокупного спроса в экономике… К сожалению, 1-ое полугодие 2020 года мы уже потеряли, слабость потребительского спроса будет аккомпанировать нас и в начале следующего года (внесистемная единица измерения времени, которая исторически в большинстве культур означала однократный цикл смены сезонов (весна, лето, осень, зима))…»

То есть Орешкин торжественно предупреждает всех заинтересованных лиц и, в первую очередь, вождя, что не только лишь в уходящем, но и в следующем году надежда на быстрый рост спроса тает на очах. И указывает на виновников, с которых можно будет взыскать. Напрямую — на ЦБ, с его очень удачной борьбой с инфляцией, якобы заморозившей хозяйственный рост. И косвенно — на жадного Силуанова, номинального своего патрона, которого неловко было припирать к стене.

Видите, как эти двое капитанов экономики сразу занервничали, как торопливо начали поворачивать собственные штурвалы? Поняли, насколько сильный ход сделал младший собрат-технократ. 1-ым догадался провозгласить, что 2020 год «потерян» для роста бюрократического и олигархического спроса (это зависимость между ценой и количеством товара, который покупатели могут и желают купить по строго определённой цене, в определённый промежуток времени) на муниципальные и окологосударственные деньги, каковой (спрос) является главной надеждой идеологов грандиозного нацпроектного скачка.

Вспоминается исторический анекдот. Петр Великий, сооружая новенькую столицу, велел будто бы рыть каналы вместо улиц, чтобы было как в Венеции. Но отвлекся на остальные дела, а когда стал обследовать построенное, убедился, что исполнители сплутовали — каналы узки и мелки. «Все испорчено!» — типо воскликнул реформатор и потерял интерес к начинанию. Если бы не эта накладка, петербуржцы без хлопот перемещались бы сегодня по городу на гондолах.

Чтобы не оказаться на месте тех давнишних плутов-исполнителей, примерно отлупленных царской рукой, миссию человека, который 1-ым прокричал: «Все испорчено!», глава МЭР взял на себя.

Но, может быть, недооценил упругость старших коллег. Спасая кресла, они-таки начинают делать то, чего не желали — приспосабливать экономику России к нацпроектам.

Чем это чревато?

Триумфальными рапортами о подъеме народного хозяйства. Представьте себе, скажем, рытье каналов, раз уж мы тут о них вспомнили. Конечно, с поправкой на выросшие ресурсы державы. То есть не в одном городке, а через всю страну, с севера на юг и с запада на восток.

Исполнители получат денежные средства, снимут навар, а на оставшееся наймут работников, закупят технику и примутся копать. Очень много, долго и далеко. Общественной пользы от этого будет ноль, но добавленная себестоимость станет создаваться, и ВВП безо всякого лукавства — расти. И сбудется то, о чем грезит начальство. Если и не «потерянный» 2020-й, то 2021-й станет годом отчетно-статистических побед.

Возликуют ли люди по поводу открывшейся возможности проплыть из Москвы в Читу на гондоле? Не факт. Им фактически придется платить инфляционный и прочие налоги за бесполезные для них суперобъекты.

Кое-что даже прогнозируемо. Вот свежий «расходно-бюджетный» опрос фонда «Общественное мнение». Многие респонденты (62% против 13%) считают, что бюджетные деньги расходуются неправильно. Два года назад пропорция была куда оптимистичнее — 47% к 20%.

В ответ на просьбу привести примеры неверного расходования чаще всего называют воровство, помощь другим странам, очень большие траты на чиновников и нерациональные расходы на дорожное строительство, сооружение мостов и тротуаров. А фактически главная часть национальных проектов как раз про это.

Отвечая на вопрос, куда надо направлять больше денег, называют медицину, образование и социальные нужды. Да, есть нацпроекты, которые касаются этих позиций. Но никак не самые накладные.

Что же до того, на чем сэкономить, то, как легко догадаться, чаще всего просят пустить под нож «общегосударственные расходы» (т.е. те же нацпроекты) и чуток менее часто — урезать траты на органы безопасности и оборону.

Может быть, правительствующие капитаны-технократы и сберегут собственные должности, повернув корабль навстречу экономическим авантюрам. Но на этом корабле плывут еще и рядовые люди, которых тянут туда, куда они не хотят. Что будет, когда эти люди тоже произнесут: «Все испорчено»?