Российский бюджет рискует остаться без нефтяных доходов

Понижение цены российской экспортной нефти марки Urals до уровня меньше $15 за баррель приведет к резкому понижению нефтегазовых доходов бюджета, предупреждает главный экономист Vygon Consulting Сергей Ежов.

Ранее сегодня стало известно, что себестоимость Urals в ходе вчерашних торгов обновила очередной антирекорд вослед за удешевлением эталонного сорта Brent, отмечает «Финмаркет». Как следует из расчетов агентства Argus, стоимость на Urals в Северо-Западной Европе (СЗЕ) в абсолютном исчислении рухнула еще на $3,20 за баррель по сопоставлению с пятницей до минимального уровня с марта 1999 года — $13 за баррель (CIF Роттердам).

Как указал Ежов, при таковой цене Urals экспортные пошлины на нефть и нефтепродукты обнуляются, поступления от налога на добычу нужных ископаемых (НДПИ) снизятся примерно до 240 млрд рублей, докладывает РБК.

Для сравнения: в 2019 году федеральный бюджет получил от экспортных пошлин на нефть (природная маслянистая горючая жидкость со специфическим запахом, состоящая в основном из сложной смеси углеводородов различной молекулярной массы и некоторых других химических соединений) и нефтепродукты 1,6 трлн рублей, от НДПИ на нефть — 5,2 трлн рублей, или практически 35% всех доходов, уточняет эксперт.

Впрочем, в марте резкое понижение доходов бюджету пока не грозит, — для расчета налогов употребляется средняя цена на Urals за месяц, а она выше $15 за баррель.

При этом еще 20 марта глава Минфина РФ Антон Силуанов заверил, что при сегодняшних ценах на нефть (тогда Urals стоила около $23 за баррель) РФ хватит запаса прочности на 6 лет.

Со своей стороны, старший аналитик «БКС Премьер» Сергей Суверов констатирует, что «опасностью для России остается возможность сохранения низких цен на нефть в течение довольно продолжительного времени из-за ценовой войны нефтеэкпортеров, что ограничивает вероятность масштабных бюджетных антикризисных мер наподобие западных стран в условиях возможной рецессии в России».

«Также лимитированы возможности монетарных стимулов в РФ со стороны Центробанка на фоне ускорения инфляции после девальвации рубля. Потому кризис может больнее ударить по России, чем по Западу, хотя экспортеры при слабеньком рубле остаются чуть более в привилегированном положении», — сообщается в обзоре Суверова.

Добавим, что с начала нынешнего года по мировому нефтяному рынку проехались уже несколько волн падения цен на «черное золото». Так, если в начале января баррель Brent стоил приблизительно $65, то в середине февраля подешевел до примерно $58, а западно-техасский сорт — до $53. Но уже в первой декаде марта котировки обвалились. Негативная ситуация вызвана целом комплексом причин: общим перепроизводством сырья, резким падением спроса на фоне быстрого распространения коронавирусной инфекции COVID-19 (11 марта было объявлено о пандемии) и опасениями по поводу ее воздействия на глобальную экономику, а также развалом сделки ОПЕК+ (после безрезультатных переговоров стран-нефтепроизводителей на встрече 6 марта в Вене). Как раз последнее событие и стало триггером к обрушению цен на нефть. К тому же Саудовская Аравия заявила о намерении увеличить добычу и снизить цены на нефть. Позже о желании опустить цены объявили Ирак, Кувейт, ОАЭ и Нигерия.

На неделе с 16 по 22 марта стоимость WTI обрушилась на 29,3%, что стало максимальным недельным снижением с 1991 года. Brent за неделю растеряла 20,3%. С начала марта (третий месяц года в юлианском и григорианском календарях, первый месяц староримского года, начинавшегося до реформы Цезаря с марта) цены на нефть обвалились примерно на 50%.