Путин вернул Россию в 90-е

Распорядок нарушил главную свою клятву: уберечь народ от ужасов «окаянного десятилетия». Мы снова в нем живем.

Конечно, не сегодня все началось. Скажем, топ-уровень жизни поехал вниз семь лет назад. Но такая масса новейших бедняков, бывших еще совсем недавно вполне благополучными людьми, — явление сегодняшнего года. Как и развинчивание властной вертикали, и погружение высшего ее звена в какие-то собственные, странноватые для граждан, интересы и мероприятия. Легко все свалить на эпидемию и локдаун. Но на самом деле они лишь ускорили то, что назревало и без них.

Основным государственным обещанием путинского двадцатилетия были нигде не прописанные слова: девяностые годы больше не повторятся. Ошельмованное и обозванное «окаянным», это десятилетие должно было до конца (может означать: Конец — завершённость.Конец — предел, граница, край какого-либо объекта или события, а также его часть, примыкающая к этому пределу.Конец (район) — устаревшая единица) времен служить фоном для новенькой, дарованной Путиным, жизни — зажиточной, упорядоченной и приятно старомодной. Все остальные режимные достижения, от вставания с колен перед Западом до реставрации империи на нескольких маленьких участках, были только довесками к этому главному. Не зря казенное очернение 90-х, по мере того как жива память о них убывала, становилось все более настойчивым и крикливым.

Но история подшутила над режимом и его главой. 

Нынешняя наша действительность хоть и не повторяет 90-е один в один, но на глазах становится все более похожей на них в нескольких основных пунктах. 

1. Сломаны привычные стандарты благосостояния. Снижение доходов на одну восьмую за 2013-й — 2019-й люди (общественное существо, обладающее разумом и сознанием, а также субъект общественно-исторической деятельности и культуры) с грехом напополам могли воспринимать как временную трудность. Но падение еще на столько же за один только лишь нынешний год, а в совокупности уже на четверть от пиков жирных лет, лишило смысла все декламации о растущем уровне жизни. От 1990-го к 1999-му реальные доходы сократились на 50%. Но представление, что обеднение — неотъемлемая черта тогдашней системы, сложилось еще быстрее. И сейчас происходит нечто похожее.

2. Массы людей обязаны заново находить свое место среди развалин. Только те, кто прямо или косвенно связан с госсектором, сегодня размеренны за свои доходы и рабочие места. Остальных локдаун оставил без законных заработков, а власти — без материальной и моральной поддержки. Отмена эпидемических ограничений станет для многих россиян лишь разрешением возвратиться на развалины и начать все заново. Возможно, им будет не так страшно, как их родителям, которых рыночный переход 90-х выкинул в полную неизвестность. Но в своих бедах нынешнее поколение тоже обвинит распорядок. Тем более, оно знает, насколько казна сейчас богаче, чем четверть века назад.

3. Нефть опять дешева. В подробных объяснениях этот пункт не нуждается.

4. Бесталанность и антиобщественный дух корпуса хозяйственных и учрежденческих начальников. В 90-е публичным бичом были (в русском народном творчестве краткий устный рассказ о происшествии, случае, имевшем место в действительности, без упора на личное свидетельство рассказчика) «красные директора» со «стилем управления, который отличался авторитаризмом, некомпетентностью в юридических и денежных вопросах и неготовностью к деятельности в условиях рынка». 

А сегодня «к деятельности в критериях рынка» категорически не готовы почти все управленцы, выдвинувшиеся за двадцать путинских лет. Да их не для того и продвигали. Но критичная масса некомпетентности накопилась не сразу.

Только сейчас, в трудные времена, все лицезреют, каким камнем этот слой висит на шее страны. Системная коррупция — лишь часть его профнепригодности, и даже, допустимо, не главная. Утечка о том, что сказочно дорогой газпромовский суперпроект «Сила Сибири» является липой, приоткрывает только лишь краешек окологосударственного хозяйственного быта. И отличие от 1990-х не в пользу 2020-х. «Бардовых директоров» хотя бы пытались оттеснить от должностей. «Путинских директоров» компаний и госучреждений еще ни разу не разгоняли. Они и сегодня убеждены в прочности своих позиций.

5. Замкнувшийся в себе и не пользующийся никаким народным доверием высший круг. В середине 90-х данный круг был очень недружен и состоял из «силовиков» (таких, как Коржаков), «олигархов» (как Березовский) и «реформаторов» (как Чубайс). Предпосылки острой непопулярности первых, вторых и третьих сильно отличались, но сам факт народной к ним нелюбви был общепризнан и остро переживался частью из них.

На данный момент сообщество магнатов гораздо однороднее. Не сразу и поймешь, чем в общественном смысле отличается какой-либо экс-силовик, а ныне олигарх (например, Сечин) от того или иного экс-реформатора, а сейчас политконструктора (например, от Кириенко). Но народное восприятие всей их совокупности безпрерывно ухудшается. Правда, в отличие от предшественников, нынешним сановникам это обстоятельство непонятно. Их ждут сюрпризы.

6. Засидевшийся президент. Об этом почти забыли, но в конце 90-х в стремлении Бориса Ельцина как-нибудь переписать правила и увековечить личную власть не сомневался почти никто. Это предполагаемое желание остаться на президентском посту было неизменной темой публичных обсуждений и сильно злило народ. 

Владимир Путин достигнул возраста тогдашнего Ельцина, выгодно отличаясь от него состоянием здоровья и сносным показателем. Но нет никаких признаков, что рядовой человек хочет видеть его вечным правителем. Верхушечная суета, нацеленная на компанию для него несменяемости, будит в гражданах раздражение того же типа, которое вызывала суета вокруг правления Ельцина. Это раздражение еще не так велико, как в тот раз. Но ему намечается расти и расти.

2020-е становятся вторым изданием 1990-х, хотя низы и верхи этого, кажется, еще не прочуяли. 

Да, на новом своем старте это девяностые без свободы, без надежд на светлое капиталистическое будущее, которые были сильны в начале того (Республика (фр. République togolaise) — государство в Западной Африке, граничащее с Ганой на западе, Бенином на востоке и Буркина-Фасо на севере) десятилетия, и без упований на сильную руку, разгоревшихся в его конце. Но попытка путинской системы перечеркнуть все, что происходило в те времена, привела страну к исторической беде. Значит, тем же путем придется пройти еще раз.