Безвиз — пустой звук для нищих

Упрoщeнный визoвый рeжим для укрaинцeв   — этo, кoнeчнo, шaг впeрeд, дaющий нoвыe шaнсы и   вoзмoжнoсти. Как досадно бы это не звучало, вoспoльзoвaться ими смoгут нeмнoгиe.

Пoслe внедрения в   действие Брюсселем упрощенного визового режима для людей Украины количество украинских туристов в   европейских музеях, украинских зрителей в   европейских театрах, концертных залах, замках спорта, на   стадионах и   других аренах, где демонстрируются вида, вряд   ли заметно возрастет.

Из   тех украинцев, кому посчастливится вкусить достоинства «безвиза», большинство поедет в   Европу не   за   зрелищами, а   за   хлебом. Российская «евроарифметика» выглядит для нас удручающе.

В   музеи и   театры отправятся сотки, ну, от   силы, тыщи украинцев. В   бюро по   трудоустройству   — законное   ли или нелегальное   — 10-ки, в   скором времени, вполне может быть, сотни тысяч и   даже пару миллионов. Дома   же останутся 10-ки миллионы. Для них «безвиз», если   бы и   мог иметь смысл, то   всего лишь в   одном случае: если   бы его разрешено было «монетизировать».

А   вдруг   бы Верховная Рада, вспомнив на   мгновенье о   «маленьких украинцах», приняла   бы указ, позволяющий людям менять свое теоретическое право на   биометрический паспорт и   «безвиз» на   практическую вероятность получить за   отказ от   их отступные.

Думаю, тогда   бы нашлось много тех, кто, помянув незлым тихим словом «евроинтеграторов», с   незапятанной душой и   спокойной совестью отказался   бы от   использования новым всеобщим «благом» от   Петра Алексеевича за   триста-четыреста гривен (лучше, естественно, за   пятьсот, только кто   же у   нас столько обычному человеку согласится дать)?

Когда власть во   главе с   президентом страны и   при его своем непосредственном участии пытается устроить из   внедрения «безвиза» едва   ли не   общенациональное торжество с   привкусом цивилизационного выбора, это смотрится, во-первых, цинично, во-вторых   — кощунственно. Цинично, поэтому что в   величие праздника не   веруют даже сами его заказчики и   координаторы.

Кощунственно, потому что это   — пир во   определенное время чумы, сладости которому заранее неспособны добавить никакие, даже самые-самые сладкие, продукты от   Roshen, ни   вещественные, ни   символические.

Конечно, внешнеполитический блок власти и   президента разрешено понять. В   ситуации глубочайшего, темного кризиса, в   которой оказалась страна и   люди, живущие в   ней, всякий намек на   что-то не плохое, положительное, светлое хочется представить как всемирно-историческое достижение, как победу, завоеванную, к   тому   же, усилиями конкретно ее   — власти.

«Безвиз»   — не   намек, а   достижение, вот его и   взялись представлять как обретение то   ли «золота Полуботка», то   ли того смертельного оружия, которым можно было   бы сокрушить каверзную «Russia».

В   официальной интерпретации символическое значение действия значительно перевесило его реальную практическую значимость. Большинству обыденных граждан такой подход и   непонятен, и   неприятен: какая там победно-торжественная символика, когда денег чертовски не   хватает на   самое нужное, есть нечего, учить ребят и   лечить стариков не   за   что, разруха подходит со   всех сторон?

Когда-то, годов десять-пятнадцать назад, в   Хорватии не   весьма лестно отзывались об   украинских туристах, хлынувших на   местные морские курорты. Причина отрицательного представления была проста как правда и   зиждилась на   полностью естественном в   данном случае нагом меркантильном интересе.

В   отличие от   германцев, голландцев, шведов, украинцы в   основной собственной массе, пребывая на   отдыхе в   никак не   дешевой по   нашим меркам Хорватии, сберегали на   всем, на   чем могли. Доброжелательным хорватским хозяевам такое поведение энергично не   нравилось. Еще   бы! Из-за него они недосчитывались хорошей части сезонной прибыли.

После обретения нами «безвиза» хорватская ситуация, о   коей идет речь, распространится на   всю местность Европейского Союза. Там и   без того еще успели привыкнуть к   бедным украинцам. Всего лишь в   относительно небольших количествах. В настоящее время дело может повернуться так, что придется привыкать к   наибольшим.

Если верить некоторым прогнозам, еще озвученным у   нас, то   в   течение года-полутора от   нас на   европейскую «землю обетованную» может выехать, пользуясь «безвизом» и   вынашивая намерение нарушить его запрещающие потребности в   части трудоустройства, до   3-х-четырех миллионов человек.

Призыв министра Павла Климкина к   украинцам не   нарушать трудовое законодательство ЕС   во   избежание приостановки деяния упрощенного визового режима вряд   ли возымеет деяние.

Хотя   бы по   той обычный причине, что окрыленные европейской «морковкой» счастливые владельцы биометрических паспортов и   нескольких излишних сотен евро, без предъявления коих на   границе «безвиз» не   имеет ни   мельчайшего смысла, не   глупее министров и   депутатов. Они лицезреют в   новом визовом режиме не   инвентарь выведения Украины из   положения депрессивной европейской периферии, а   механизм устройства своей судьбы. С   неизбывной любовью к   Родине, но   лучше   — подальше от   нее.

Сами европейцы молвят о   том, что ожидают роста числа наших «туристов», претендующих по   дороге в   музей, заскочить часов на   восемь-10 на   какую-нибудь работенку, на   собственной земле не   более чем на   два миллиона человек.

В   неприятном случае предусмотрительно разработанный и   принятый Еврокомиссией механизм приостановки деяния «безвиза» для граждан Украины станет запущен в   дело незамедлительно, без всяких колебаний, без мельчайшей оглядки на   Климкина, сейчас публично обещающего нам «если вдруг что, с   кем нужно переговорить и   все уладить».

Для министра зарубежных дел такое развитие событий станет означать бесславную отставку. Президенту оно, пожалуй, может обойтись дороже. Либо   же вызвать у   него неуемное желание, перефразируя настолько милого, как оказалось, его сердечку Михаила Лермонтова, возопить в   надежде на   волшебство: «Привет опять, немытая Наша родина!..».