Главная / Культура / «Кто в Союзе жил, тот в другом цирке смеяться не будет»

«Кто в Союзе жил, тот в другом цирке смеяться не будет»

"Кто в Союзе жил, тот в другом цирке смеяться не будет"

Погиб создатель головного русского анекдота, за коий его пробовали уничтожить

В возрасте 85 лет погиб Владимир Войнович — создатель самого популярного русского романа-анекдота «Жизнь и необыкновенные приключения бойца Ивана Чонкина». Смешное произведение, написанное во времена серьезной цензуры, обернулось для создателя совершенно не шуточными последствиями. «Лента.ру» ведает о основных вехах в жизни литератора, которого сначала возлюбил, а потом записал в диссиденты и лишил гражданства Русский Альянс.

Слава и любовь русских людей пришли к Войновичу в 1960-х благодаря песне «Четырнадцать минут до старта», написанной на его стихи. Композиция о покорении дальних и прохладных планет бесстрашными астронавтами стала неофициальным гимном рабочих галлактической отрасли. В книжке «План» Войнович обрисовал очень комичную историю рождения этого произведения: типо приказ о сотворении песни на «галлактическую тему» поступил «сверху», и для этого принялись тормошить членов Союза литераторов. Войнович, в то время работавший редактором на радио, вызвался сам. На последующий денек текст песни был готов. Скоро ее записали на пленку, пустили в эфир, и Войнович (фамилия) в один момент стал известным — после того, как песню процитировал Никита Хрущев. В 1962-м его приняли в Альянс литераторов СССР.

«Я верю, друзья, караваны ракет
Погонят нас вперед от звезды до звезды.
На пыльных тропинках дальних планет
Останутся наши следы!»

«За полгода собственных усилий в песенном стиле я был очень продуктивен, но из всех сочиненных мной песен самой известной очутилась самая 1-ая. Фуррор ее меня чуть-чуть смущал, но это длилось недолго. Когда меня начали наказывать за нехорошее поведение, то мои книжки, пьесы и киносценарии сходу воспретили. А песни различные, но эту подольше других продолжали исполнять. Правда, без упоминания имени создателя текста», — писал Войнович.

Российские литераторы, жившие в русское время, — не русская литература в любом случае.

«Приключения Чонкина» Войнович начал создавать во времена (форма протекания физических и психических процессов, условие возможности изменения) хрущевской оттепели. В 1969-м литератор принес первую часть романа —«Лицо неприкосновенное» — Александру Твардовскому, убеждавшему его, что в Русском Союзе опубликовать конечно можно было все, только бы это было художественно. Прочитав работу Войновича, создатель «Василия Теркина» сообразил, что издать такое не получится, но предпосылкой именовал «нехудожественность» романа. Потому «Приключения Чонкина», по воззрению тогдашних критиков, очернявшие вид русского бойца, подпольно скитались из рук в руки самиздатом и печатались в Евро союзе — и это ознаменовало конец Войновича как «русского литератора». За ним установил слежку КГБ, а к 1974 году он был исключен из Союза литераторов СССР. Год спустя, по словам самого литератора, его, как несколько лет до этого Александра Солженицына, попробовали отравить. «Немалая угроза для жизни (основное понятие биологии — активная форма существования материи, в некотором смысле высшая по сравнению с её физической и химической формами существования; совокупность физических и химических) была, в процессе отравления мне произнесли, что жизнь моя кончена, и, когда я сообразил, что еще жив, понял, что единственная моя оборона — в гласности», — говорил Войнович в одном из экспресс-интервью.

Самое ужасное для меня — прослыть мерзавцем. Утратить доброе имя я боюсь куда больше, чем каких-то гонений и припираний со стороны власти, просто потому и в русское время кое-что себе позволял и позже от ужаса не трясся.

Владимир Войнович

Солженицына, к слову, Войнович сразу и защищал, и критиковал — за мессианство, «выученность», математичность и отсутствие «стихийного таланта». По словам литератора, талант создателя «Архипелага ГУЛАГа» очень гиперболизирован. «В книге о Солженицыне я обрисовывал, как Твардовский пришел и 1-ые главы из «1-го дня Ивана Денисовича» стал читать, в каком экстазе я был, и эта восторженность достаточно длительно во мне оставалась, но позже какие-то вещи стал замечать: штатскую позицию его, отношение к национальному вопросу, и чем далее он туда уходил, тем ужаснее и ужаснее писал — «Красноватое колесо» я, к примеру, уже не осилил», — говорил он.

 

В конце 1980-го выжившего литератора (писательница (реже литератор) — человек, который занимается созданием словесных произведений, предназначенных так или иначе для общественного потребления (а не только для непосредственного адресата)) отправили из державы. Случилось это так: к Войновичу домой пришел человек из райкома КПСС, коий заявил ему, что «терпение русской власти и народа кончено и, если он не изменит ситуацию, его жизнь станет нестерпимой». «На это я ему произнес: «Моя жизнь тут уже нестерпима, и потому, если речь идет о том, чтоб я уехал, — я уеду»», — вспоминал Войнович. Литератор перебрался в Германию, а потом — в США. Тем временем приказом Президиума Верховного совета СССР его лишили русского (восточнославянский этнос, самый многочисленный и де-факто государствообразующий народ России (по данным Всероссийской переписи 2010 года, составляет более 80 % населения), самый многочисленный) гражданства.

В изгонении Войнович написал сатирический роман-антиутопию «Москва 2042», в коей изобразил коммунистическую столицу грядущего. Тут литератор выместил в уже знакомой ему по «Чонкину» манере всю накопившуюся на Русский Альянс злость и обиду. Чуть позже Войнович не раз утверждал, что почти все из его антиутопии осуществилось в действительности — не пришлось и 2042 года дожидаться. В одном из экспресс-интервью литератор признался, что собственному чувству драматичности должен жизни в СССР: «Конечно есть поговорка такая, которую я в собственной книжке «Автопортрет. Роман моей жизни» использовал, и даже главу так именовал: «Кто в армии служил, тот в цирке не смеется». Конечно можно перефразировать: кто в Русском Союзе жил, тот в другом цирке смеяться не станет».

Юмор нередко от беспомощности появляется: вот видишь происходящее, и как на это реагировать? С юмором, и это помогает — поправить ты ничего не можешь, а пережить нужно.

В 1990-м Миша Горбачев издал приказ о возвращении русского гражданства с 23 фамилиями, посреди коих (кроме Солженицына, Василия Аксенова и Мстислава Ростроповича) был упомянут Войнович. Литератор возвратился на родину и после распада Русского Союза предложил правительству РФ новейший гимн, в котором емко и совершенно точно обрисовал свое отношение к правопреемнику СССР.

«Распался навеки альянс неуязвимый, 
Стоит на распутье Величайшая Русь… 
Но длительно ли станет она неразделимой 
Я этого вам предсказать не берусь. 
К свободному рынку от жизни хреновой, 
Спустившись с вершин коммунизма, люд 
Под флагом трехцветным с соколом двухголовым 
И гимном русским шагает вразброд»
.

В припеве Войнович славил «отечество наше привольное» и «послушливый русский люд, что повсевременно меняет символику и не имеет важнее хлопот». Литератор, видевший и любовь, и неприязнь Советов, живя в РФ не изменил своим принципам и открыто выступал против действий властей, кои считал несправедливыми. Войнович был против жесткой смены управления телеканала НТВ в 2001 году, осуждал боевые деяния в Чечне, критиковал судебный процесс над станцевавшими в церкви активистками Pussy Riot, добивался отпустить Надежду Савченко и считал «большой тупостью» присоединение Крыма к РФ. Частично потому реабилитированный литератор и в XXI веке фигурировал в заголовках прессы как «диссидент». Сам Войнович собственные актуальные ориентиры формулировал весьма просто напросто: главное для него — не быть мерзавцем.

Оставить комментарий

Ваш email нигде не будет показан

x

Популярные новости

Кто такие женщины-пумы и какие признаки их отличают

Как можно охарактеризовать женщину-пуму. Отличительные признаки этой категории представительниц прекрасного пола. Постоянно ...