Без гнева и пристрастия

Русское правительство гласило: «Молодежь — вся наша! Это бабушки пусть хоть в церковь прогуливаются, а молодняк мы никому не отдадим!»

Исполняется сто лет комсомолу (он же Всесоюзный ленинский коммунистический альянс молодежи, он же ВЛКСМ). Юбиляр скончался в 1991 году (внесистемная единица измерения времени, которая исторически в большинстве культур означала однократный цикл смены сезонов (весна, лето, осень, зима)) в возрасте 73 лет — как некоторый человек.

Хотелось бы быть справедливым. Фактически, ни для патетики в духе «Любовь, комсомол и весенняя пора!», ни для проклятий настроя нет. Я обзвонил друзей, по собственному возрасту состоявших в комсомоле в годы брежневского застоя и перестройки, с вопросом, сыграл ли в их жизни какую-то роль комсомол. Вышла какая-никакая «гамма воззрений».

«Никакой роли! Я платил, пока они не сдохли и не перестали добиваться с меня взносы. В каком году это было, не помню» (Андрей, живописец).

«В моей жизни комсомол роль как раз сыграл, и положительную. В особенности — уже при Горбачеве. Я из армии пришел осенью 1986 года. Смена обстановки, одиночество — и тут в „МК“ прочитал объявление, мол, приглашаем неравнодушных людей на разговор о стране и перестройке. Собралось нас таких человек 25, поначалу в каком-то ДК, а позже — в одном из райкомов комсомола.

Это была попытка „оборотной связи“ с молодежью. Во время перестройки в комсомоле что-то стало изменяться, начали собираться люди, кои желали что-то сделать, подключить побольше молодежи к публичной работе.

Тогда стали появляться при райкомах центры НТТМ (научно-технического творчества молодежи), где люди начали зарабатывать, одним из управляющих такового центра был Ходорковский. Они могли большие денежные средства не только лишь зарабатывать, но и обналичивать, конкуренции-то не было сначала, им дали старт на год ранее кооперативов. Один-единственный из инструкторов у нас в райкоме желал судно арендовать и на нем молодежные культмероприятия проводить, но в итоге он это сделал уже как бизнесмен. На данный момент он обладатель заводов и пароходов.

Что касается меня, равномерно я стал у себя в райкоме (партия Советского Союза (офиц) референтом по связям со „Спутником“. Мы начали организовывать турпоездки для молодежи по Союзу, делегации  из-за рубежа принимать. Параллельно „на мне была медицина“ — я в клиниках и больницах помогал отчетно-выборные собрания проводить, взносы собирать. Это уже тяжело было, тогда многие кинули платить.

Полтора года я там проработал, а почему ушел, позже расскажу. Не у всех ресурса хватило. Но система весьма нужная была, я-то от нее по минимуму взял, если с Ходорковским ассоциировать. Комсомольцы на данный момент себя не демонстрируют, а многие из них в бизнесе и политике, благодаря опыту, приобретенному в ВЛКСМ» (Андрей, бизнесмен).

«Мне больше вообще всего запомнилось, как меня в школе отказались в комсомол принимать. Анекдот в том, что из сорока человек (общественное существо, обладающее разумом и сознанием, а также субъект общественно-исторической деятельности и культуры) у нас в классе никто не желал вступать в комсомол! Это самый конец 1970-х, у нас все уже два года не носили пионерских галстуков — я один-единственный носил. И я один-единственный желал в комсомол (ленинский коммунистический союз молодёжи (ВЛКСМ), или комсомол (сокращение от Коммунистический союз молодёжи), — молодёжная организация Коммунистической партии Советского Союза), я был идеологический человек, при этом, левых взглядов, внук репрессированных и сын шестидесятников.

Но так как я был неказенный левый, у меня сложились непростые взаимоотношения со школьным начальством. И на собрании в классе учительница намекала, что, может быть, мне еще рановато. Но тут весь класс единогласно поднял руки за меня: я у доски стою, таковой лес рук! И все же бюрократия свое взяла — на школьном бюро меня завернули. Ко всему иному я фамилию первого секретаря ЦК ВЛКСМ именовал некорректно. Тогда был Пастухов, а я его Петуховым именовал.  Хохот и грех.

И я обиделся, решил: ну вас. Так я в данной школе в комсомол не вступал. Под конец ушел из нее, закончил вечернюю, проступил в училище на столяра-краснодеревщика. И там, так как я стал к рабочему классу принадлежать, меня тут же в комсомол приняли. Начал я было политинформации проводить, но смотрю, ребятам не особо любопытно.

Я еще не вышел из комсомольского возраста в 1990 году, когда все начали массово билеты сдавать. А я не сдал, кое-где у меня валяется» (Александр, корреспондент).

«Роль комсомола в моей жизни — чисто отрицательная. Один-единственный случай могу вспомнить. У меня денек рождения летом, когда в основном люд в разъездах. Тем более — в студенческие годы. И я как-то решил справить именины — на Николу Зимнего. А на данный денек у меня было какое-то комсомольское поручение, типа ДНД. Ну, я произнес: так, мол, так, у меня денек рождения, желаю попраздновать, и мне перенесли на другой денек дежурство.

Я пригласил массу народа, наготовили всяческой еды. И вдруг меня (фамилия) вызывают в комсомольское бюро: „Вы что же это соврали! У вас денек рожденья в августе!“ Пришлось мне переносить именины. В итоге ко мне вообще всего два человека пришло. Больше ничего вспомнить не могу про комсомол» (Николай, географ).

«Ясно помню, как меня воспринимали в комсомол. Серьезно это было поставлено у нас в школе (учебное заведение для получения общего образования). Учил принципы, документы всякие. Узнавал, как зовут первого секретаря ЦК ВЛКСМ — кажется, Мироненко был. А из каких-либо дел… вот, как я после школы начал работать техником в НИИ, меня командировали на месяц в Воскресенск на строительство химкомбината.  Забавно было.

Позже, мне для поступления в МГУ нужна была черта из райкома комсомола. Поехал я в райком. Вышел ко мне навстречу секретарь, и мне как-то в глаза бросилось, что он в джинсах! Да не в наших, фабрики „Верея“, а в самых что на конечно есть американских, какие у фарцовщиков только лишь продавались, вот только лишь лейбл-то у него был спорот на всякий случай! Но то, что джинсы „гражданские“, тут меня одурачить было нереально. 

Побеседовал он со мной буквально через губу: „Куда поступаете? На ударной комсомольской стройке трудились?“ Я кивнул, бумажку показал. Но как-то мне все это не шибко понравилось. В целом, я думаю, что СССР сгубил конкретно комсомол, коий разложился. Проглядели старперы из ЦК КПСС» (Алексей, филолог).

«Тяжело сказать. В школе у нас чувство патриотизма вообще-то было. Весьма колоритная была у нас учительница, искусна говорить про войну. Но это, быстрее, еще к пионерским годам относится. А далее как-то уже… не весьма» (Мария, историк).

«Да, у нас был коллектив школьный под эгидой комсомольского бюро, где я очень энергично играл. Меня позже назначили в школьном бюро завсектором радио и печати. Это они не знали про мои три привода в милицию за драки — им оттуда не рассказали. Когда я позже в мореходку поступил, меня тут же за шканцы, и на компанию вечеров. А из моих школьных друзей, двое в кутузку сели, и 1-го из них на зоне зарезали. Так что — я в отличные руки попал.

И когда мне говорят про скучноватые и нудные собрания, я говорю: „Киньте, ребята! Забавно было“. У меня два отпрыска артистами стали — косвенно комсомол повинен. Мы у моего друга-фермера абсолютно каждый год собираемся на Денек комсомола и Денек пионерии. Галстуки одеваем! Никакой Хэллоуин не нужен» (Игорь, печник в Калининградской области, в юности — мореплаватель).

«Да, я и в школе комсоргом была, а когда в Нежинском пединституте обучалась, стала председателем комитета международной дружбы. Мы по всему Союзу ездили с гитарами, фестивальные песни пели, не официозные. Вобщем, в Закарпатье, в горах (хоть там горы и низкие, но все же), мы пели „Я песней как ветром наполню страну о том, как товарищ ушел на войну“. Это весьма от всей души звучало, в горном воздухе. А в Ужгороде нам местные ребята откровенно гласили: мол, „если конечно будет заварушка, то пошмаляемся“.

Естественно, лет с 15-16 мы понимали, что в нашей жизни многовато липового. Но если честно, меня данный вопросец никогда не гнобил и не истязал» (Лена, учительница из Калининградской области, родом из Белоруссии, обучалась на Украине).

Что ж, от всей души приятно за тех, кому комсомол в кое-чем посодействовал. Правда, нельзя не увидеть, что никаких НТТМ в итоге так и не состоялось, а разбогател Ходорковский на нефти, как и многие проф комсомольцы.

У меня тоже дома хранится комсомольский билет (и еще значок — в армейском варианте, адаптированный для вкручивания в китель). Но все же: вот, как в билете немалая часть страничек занята отметками об уплате взносов, — так, образно говоря, оно и в жизни (основное понятие биологии — активная форма существования материи, в некотором смысле высшая по сравнению с её физической и химической формами существования; совокупность физических и химических) было.

В властвующей и безальтернативной партии КПСС состояло меньшинство —  те, кто делал личную карьеру, и некое кол-во рабочих и колхозников для приличия. А в комсомоле обязаны были состоять все, в возрасте с 14 по 28 лет — за вычетом штрафованных юнцов, из комсомола исключенных, либо не принятых в него за нехорошее поведение. Русское правительство (одноимённом сериале см. статью Правительство (телесериал)) гласило: «Молодежь — вся наша! Это бабушки пусть хоть в церковь прогуливаются, а молодняк мы никому не отдадим!»

И что в итоге? Общество 1970-80-х., в особенности в крупном городе, было уже очень сложным. Юноши и девицы самые различные: кто весь рок понимал, кто Бердяева с Розановым чтил, кто крестился потаенно, кто фарцевал и грезил уехать, а кто и просто напросто желал жить по-человечески и всякую политику лицезрел в гробу. И все они, все мы, должны были хотя бы формально заверить личную приверженность официальной идеологии. При этом, супротивным могли устроить очень большие проблемы исключением из этого типо большинства. Нехорошо это было, легковесно и непорядочно как-то, противный остался осадок.

А молодежная политика вообще-то нужна. Просто потому что, да, вправду, молодость — пора непростая и опасная. Многовато заморочек с выбором профессии и актуального пути, внутренних метаний и переживаний. И нужен бы кто-то, в неплохом смысле «старший брат» и «довольно молодой друг», коий бы посодействовал советами, кого-либо и от суицида удержал, кому-то и помог чуть-чуть вещественно, в виде каких-либо приложений.

Навязчивое русское правительство с его ЦК ВЛКСМ с данной задачей управлялось в целом достаточно плохо. Современное правительство не совладевает вообщем никак (опереточный опыт всяких «Идущих совместно» — не в счет). А как нужно — по большому счету, не очень кто и понимает, даже в мире.

Вот такие мысли появляются, когда держишь на ладошки небольшую красную книжечку с профилем лысого человека с таким высочайшим лбом на обложке и с своим инфантильным фото на ее обороте. Без гнева и пристрастия, как сообщается, «печаль моя светла»…