Oптимизaция здрaвooxрaнeния привeлa к мaссoвoму зaкрытию бoльниц и пaдeнию кaчeствa мeдицинскoй пoмoщи в Рoссии, утвeрждaют экспeрты. К 2021–2022 гoдaм стрaнa пo кoличeству бoльниц мoжeт дoстигнуть урoвня Рoссийскoй импeрии
В 2000–2015 гoдax кoличeствo бoльниц в Рoссии сoкрaтилoсь в двa рaзa, с 10,7 тыс. дo 5,4 тыс., пoдсчитaли экспeрты Цeнтрa экономических и политических реформ (ЦЭПР) на основании данных Росстата (копия исследования ЦЭПРа существует в распоряжении РБК.) В собственном докладе «Здравоохранение. Оптимизация русской системы здравоохранения в действии» спецы отмечают, что, если власти продолжат закрывать клиники такими темпами (353 в год), к 2021–2022 годам число медучреждений в стране достигнет 3 тыс., то существует уровня Российской империи в 1913 году.
Реформа здравоохранения началась в 2010 году, когда был принят закон об неотклонимом медицинском страховании, напомнил РБК директор НИИ организации здравоохранения при департаменте здравоохранения Москвы Давид Мелик-Гусейнов. Она заключалась в оптимизации расходов за счет закрытия неэффективных клиник и расширения использования сверхтехнологичных медучреждений. Авторы доклада растолковали, что взяли 15 годов как период, когда у власти был Владимир Путин, включая его премьерский срок. За исключением того, активное реформирование и оптимизация здравоохранения начались уже в 2003–2005 годах, что видно из статистики по количеству клиник и поликлиник.
Вслед за больницами за 15 годов сократилось и количество больничных коек — в среднем на 27,5%, до 1,2 млн, подсчитали в ЦЭПРе. В сельской местности сокращение мест заметнее — практически на 40%. Эти данные подтверждает директор фонда независящего мониторинга «Здоровье» Эдуард Гаврилов. По его словам, всего лишь с 2013 года мест в клиниках стало меньше на 100 тыс.
Число больниц и коек миниатюризируется, соглашается Мелик-Гусейнов, но эти числа нельзя увязывать с доступностью мед помощи и качеством исцеления пациентов. Главный показатель — число госпитализаций и оно вырастает, указывает он. Это означает, что хотя мест становится меньше, употребляются они эффективнее. Любая койка должна быть загружена на 85–90%, подчеркивает эксперт: если она простаивает, от нее нужно избавиться.
Тенденцию к уменьшению количества клиник и коек можно было бы оправдать перераспределением ресурсов на левел поликлиник, указывают в ЦЭПРе, но в РФ закрываются и они. Их число за период 2000–2015 годов сократилось на 12,7%, до 18,6 тыс. учреждений, а нагрузка возросла с 166 человек в денек в 2000 году до 208. «Декларируемого маневра по переносу нагрузки и ресурсов с клиник на поликлиники так и не вышло — ситуация осложнилась как в области стационарного, так и амбулаторного лечения», — делают вывод авторы доклада.
В собственном докладе ЦЭПР ссылается и на результаты проверки оптимизации здравоохранения Счетной палатой, по итогам коей эксперты пришли к выводу, что реформа привела к понижению доступности услуг. Как замечают в ЦЭПРе, за 2000–2015 годы возросла заболеваемость населения: отягощения при беременности и родах возросли на 39,1%, выявленные новообразования — на 35,7%, заболевания системы кровообращения — на 82,5%. Доступность мед помощи в регионах специалисты проверили лично. Авторы доклада попробовали записаться к терапевту в маленьком российском городе, к примеру в Рыбинске Ярославской области. Если бы они были реальными пациентами, приема доктора им пришлось бы ожидать 21 день. За исключением того, указывают специалисты, в больницах нет ряда фармацевтических средств — анальгина, феназепама, аскорбиновой кислоты и т.д.
Нельзя ориентироваться на данные по заболеваемости населения как на характеристики ухудшения состояния здравоохранения в РФ, уверен Мелик-Гусейнов. Он направляет внимание, что речь идет не о заболеваемости вообщем, а о диагностировании. И тот факт, что выявляемость вырастает, — это хорошо.
Отсутствие фармацевтических средств в больницах отражает другую делему в российском здравоохранении — его недофинансированность, пишут специалисты. Правительство постоянно заявляет о росте расходов на здравоохранение, но с учетом инфляции они, и наоборот, падают. ЦЭПР ссылается на разбор бюджета Федерального фонда неотклонимого медицинского страхования. Специалисты подсчитали, что реальные расходы в 2017 году снизятся на 6% в сравнимых с 2015 годом ценах.
Направили внимание авторы доклада и на оплату труда медперсонала. За час работы доктор с учетом всех переработок получает 140 руб., а медработники среднего и младшего звена — 82 и 72 руб. соответственно. «Оплата труда доктора в час сравнима, к примеру, с часовой ставкой рядового сотрудника сети фастфуда «Макдоналдс» (около 138 руб.). Администратор кафе данной сети получает еще порядка 160 руб. в час, то существует больше квалифицированного доктора с высшим образованием», — замечают в ЦЭПРе. По результатам опроса фонда «Здоровье», проведенного посреди 7,5 тыс. докторов из 84 регионов РФ в феврале 2017 года, около половины докторов зарабатывают на одну ставку наименее 20 тыс. руб. в месяц, поведал РБК Гаврилов.
Тарифы ОМС не покрывают реальных издержек на оказание мед помощи, указывают в ЦЭПРе. К примеру, базовый анализ крови стоит около 300 руб., тогда как по ОМС больницы получают за него в среднем 70–Сторуб. Из-за этого вырастает объем платных услуг: так, с 2005 по 2014 год он возрос с 109,8 млрд до 474,4 миллиардов руб.
Сама ОС страховой медицины неэффективна в РФ, резюмируют автора доклада. С учетом протяженной и не достаточнонаселенной территории нельзя привязывать средства к числу пациентов — это приводит к недофинансированию и «неизбежной деградации медицины в маленьких городах и на селе». «Необходимо ставить вопрос о реформе страховой медицины с частичным возвращением к действовавшим ранее в СССР принципам формирования и финансирования мед сети», — делают вывод специалисты.