США и Польша: отчаянные попытки сорвать проект «Северный поток-2»

Выступaя 7 июня нa пaрлaмeнтскиx слушaнияx пo тeмe «Прeдoтврaщeниe вмeшaтeльствa вo внутрeнниe дела Русской Федерации: законодательство и правоприменительная практика», директор Службы наружной разведки РФ Сергей Нарышкин заявил: «По приобретенным данным, Вашингтон намерен усиливать санкционное давление на нашу страну и отыскивает для этого новые поводы… USA убеждают своих партнеров в необходимости снижения объемов закупки русской нефти и угля, дальнейшего ограничения доступа РФ к современным технологиям и оборудованию для добычи углеводородов, блокирования русских энергопроектов за рубежом… Предпринимаются отчаянные пробы сорвать или хотя бы замедлить реализацию проекта строительства газопровода «Северный поток-2». В особенности усердствуют и тужатся буквально тут США и Польша…»

При этом усилия, предпринимаемые Польшей и поощряемые Вашингтоном, сразу направлены на срыв планов Германии стать хабом по рассредотачиванию российского газа в центре и на северо-востоке Европы. Отвергнув предложение по поставкам горючего из Германии, Польша рассчитывает на сжиженный природный газ (СПГ) из USA и Катара, а также трубопроводный газ из Норвегии.  

7 июня в Свиноуйсьце прибыл 1-ый танкер с американским СПГ. Янки заметно торопятся начать пришествие на польском участке газового фронта: уже в апреле Варшава официально заявляла, что прибытие первого американского транспорта разрешено ожидать «в течение года либо полутора лет», о чём по итогам собственного визита в США известил вице-премьер, министр денег и развития Польши Матеуш Моравецкий, а здесь началась спешка. Форсирование сроков поставки в Европу американского СПГ прямым образом связано с попытками заблокировать проект «Северный поток-2». Прибытие в Свиноуйсьце первого американского танкера было синхронизировано с возникновением 6 июня письма председателя Евросовета Дональда Туска председателю Еврокомиссии Жан-Клоду Юнкеру с предложением ужесточить подход к проекту строительства русско-германского газопровода.  

В Вашингтоне сочли нужным подчеркнуть политическое значение прибытия первого танкера из USA в Польшу. Брифинг по поводу этого действия провела новый официальный представитель Госдепартамента USA Хизер Нойерт, не преминувшая выделить, что раньше Польша была «заложницей» русского Газпрома. По словам Нойерт, поставки американского газа в Европу обеспечивают энергобезопасность Евро союза и поддерживают рынок труда в USA.  

Два дня спустя, 9 июня, премьер-министры Польши и Дании подписали меморандум о строительстве газопровода Baltic Pipe, по коиму с 2022 года предполагается начать поставку в Польшу норвежского природного газа.  

Сразу Европейская комиссия обратилась к странам — членам ЕС с запросом о выдаче ей специального мандата на ведение переговоров о строительстве «Северного потока-2». В воззвании обозначено негативное отношение Еврокомиссии к проекту: газопровод, по утверждению чиновников из Брюсселя, не отвечает целям Энергетического союза. (Для осознания ситуации: датой зарождения идеи Энергетического союза ЕС считается заявление прежнего председателя Еврокомиссии Жака Делора, изготовленное им в марте 2010 года: «Я был оскорблен, — произнес Делор, — видя, как вообще все европейские лидеры ведут дела с Путиным по отдельности; я был озабочен расхождением интересов… Вообще все это означает, что в таковой жизненно важной сфере как энергетика не существует Европы»). Официально же целью Энергетического союза провозглашены диверсификация источников импорта газа в Европу и недопущение укрепления на газовом рынке ЕС позиций 1-го поставщика.  

Однако пока концы с концами у инициаторов Энергетического союза, не желающих «вести дела с Путиным», не сходятся.  

Во-первых, по данным Госдепартамента, график следующих поставок СПГ, осуществляемых компанией Cheniere Energy, не утверждён, что излишний раз указывает на чисто демонстративный нрав форсированной отправки в Польшу первого американского танкера со сжиженным газом.  

Во-вторых, ни СПГ из USA или Катара, ни норвежский газ в будущем (буквально через пять лет) создать конкурентность российскому газу не смогут. Планируемая мощность Baltic Pipe – 10 млрд кубометров (для сопоставления: суммарная мощность двух нитей газопровода «Северный поток-2» – 55 млрд кубометров). Терминал в Свиноуйсьце рассчитан на регазификацию 5 млрд кубометров газа в год; уже у Варшавы есть планы нарастить мощность терминала до 7,5 млрд кубометров, а на период до 2034 г. действует договор, по которому Катар поставляет в Польшу раз в год 1 млн т СПГ (эквивалент 1,5 млрд кубометров газа). Потребности же Польши в импорте газа составляют приблизительно 15 млрд кубометров газа. При этом нужно учесть, что вопросы о наполнении трубы в проекте Baltic Pipe и о цены СПГ из дальних краёв пока не решены (во всяком случае, общественности об этом ничего не докладывают).  

Отсюда вытекает, что даже при условии полного использования собственных мощностей Польша сможет выделить для реэкспорта газа на Украину не больше 2,5 млрд кубометров. Киевские политики с ноября 2015 года закончили закупать российский газ и перебежали на «европейское» топливо, но фактически это всё тот же русский газ, только приобретаемый у европейских посредников, в том числе у Польши, по реверсным схемам. Украина при любом варианте остаётся энергозависимой государством: даже сократив в 2016 году импорт газа по сопоставлению с 2015 годом на 33,7% (по официальным данным, вызывающим некое сомнение), она ввезла в прошедшем году 10,9 млрд кубометров голубого горючего.

Одна из главных обстоятельств противодействия США и ЕС проекту «Северный поток-2»   –   рвение сохранить схему транзита русского газа через Украину в качестве рычага давления на Россию. Со собственной стороны и Киев, испуская призывы к борьбе с «российской агрессией», бьётся за сохранение транзита русского газа, приносящего украинскому бюджету 2 млрд евро в год.  

Для Запада пробы «сорвать или хотя бы замедлить» реализацию проекта строительства газопровода «Северный поток-2» – принципиальный элемент общей антироссийской политики, которая вообще все больше приобретает черты экономической войны против РФ. Для киевского режима эти пробы – пусть ненадёжная, но гарантия дополнительного дохода, получаемого от «российского агрессора», и, как следует, одно из условий выживания.