Секретный враг Путина: президент может проиграть уже выигранные выборы

Бoльшaя пoлитикa — этo, кaк извeстнo, тoт же театр. И если зритель такового “театра” испытывает потребность по примеру Станиславского воскрикнуть “ не верю!”, то в этом “храме искусства” нужно что-то поменять. Я не преувеличиваю значение собственных личных чувств. Но в момент, когда Путин на прошлой неделе объявил о выдвижении собственной кандидатуры в президенты, у меня потребность проорать “ не верю!” совершенно точно появилась.

Да, культ.мероприятие в Нижнем Новгороде было проведено по всем правилам политической драматургии. Но в нем не хватало какой-то “перчинки”, того, что заводит, того что разламывает через колено обычный ход политического процесса.

В данный понедельник, когда ВВП внезапно прибыл в Сирию и объявил о выводе наших войск из данной страны, такая “перчинка”, несомненно, появилась. Но гласить об чувственном переломе в путинской предвыборной кампании, на мой взор, по-прежнему не приходится.

Цитирую официальное сообщение Кремля о разговоре ВВП с президентом Сирии Башаром Асадом 14 марта 2016 года: “Президент РФ констатировал, что принципные задачи, кои ставились перед вооруженными силами РФ в Сирии решены. Условлено выполнить вывод основной части авиационной микрогруппировки ВКС РФ”.

А теперь цитирирую по ТАСС заявление Путина от 8 декабря 2017 года: “Мной принято решение: значимая часть русского воинского контингента, находящаяся в Сирийской Арабской Республике, возвращаеется домой, в Россию… Родина ожидает вас, друзья!”

Я совсем не желаю принизить значение этого, непременно, крайне принципиального путинского заявления. Я не собираюсь зубоскалить на тему различия между “основной частью авиационной микрогруппировки” и “значительной частью воинского контингента”. Я не собираюсь указывать на то, что, “ малозначительная часть” нашего контингента остается в Сирии на неизменной дислокации, а его значимая часть, как следует из словечек ВВП, может конечно еще в эту страну возвратиться: “Если террористы вновь подымут голову, то мы нанесем по ним такие удары, коих они пока и не лицезрели”. Я не преследую цели изловить Путина на противоречии —   тем поболее, что это у меня не вышло бы даже при всем желании.  

В Кремле понимают: заявить на весь свет о выводе войск, а позже их не вывести у РФ сейчас не получится. Как заверили   меня в окружении ВВП, вывод войск станет совершенно реальным и весьма быстрым. В Сирии станет оставлен безоговорочный минимум сил.  

Нереально отрицать и то, что Российская Федерация одержала на Ближнем Востоке всеполноценную военную победу. Это подтверждается хотя бы длинноватым списком западных желающих присвоить себе авторство данной победы.   Я никогда не задумывался, что слова прежнего президента USA Джона Кеннеди “у победы тыс. отцов, а поражение всегда сирота” стоит принимать так практически. Я никогда даже представить себе не мог, что вроде бы суровые политики из USA и Франции начнут вести себя как учащиеся школы, уверяя: “Это не Кремль разгоромил террористов в Сирии! Это мы! Это мы сделали!”  

Извините, господа отличные, но это сделали   не вы. Это сделала Российская Федерация под управлением Путина и его команды. С террористами на Ближнем Востоке, естественно, не покончено. С ними не станет покончено ни буквально через десять, ни буквально через двадцать, ни, боюсь, даже буквально через 50 годов. Но угроза появления в Сирии владеющего всеми обычными атрибутами страны территорального образования террористов на данный момент пропала. Россия, как молвят эксперты, вмешался в сирийский конфликт в последний вероятный момент – за считанные недели до падения Дамаска. Но это вмешательство оказалось действенным и своевременным. Если глядеть на ситуацию из нынешнего дня, то разрешено смело извещать: у Путина конечно есть основания испытывать гордость за собственные политические заслуги на Ближнем Востоке.  

Но российсская политика не исчерпывается одним Ближнем Востоком. Потому вернусь к тому, с чего я начал.   С моей точки зрения,   сурового, долгого, содержательного, не непременно приятного разговора со страной у кандидата в президенты РФ Путина пока не было.

Схожий разговор Путину только лишь предстоит. Либо не намечается?   Быть может, Путину таковой разговор совсем и не нужен? Многие политологи убеждены: даже если ВВП вообщем не станет проводить никакой предвыборной кампании, он вообще все равно выиграет выборы. Выиграет в силу инерции, в силу отсутствия хоть сколько-нибудь симпатичной альтернативы, в силу ненастроенности русского общества на “смену жеребцов на переправе”, в силу политико-административного ресурса русской власти, в конце концов.

Однако сегоднящая путинская ситуация не из тех, где “лучшее – это неприятель хорошего”. Если ВВП согласится удовольствоваться только лишь “хорошим” — самим фактом собственной победы на выборах – то политически он проиграет. Политически выиграть Путин может только лишь в случае, если нацелится на “лучшее” — на перезапуск всей сегодняшней системы власти в РФ.

Как разрешено перезапустить систему, если в ее сердцевине вообще все равно остается прежний “главный элемент”? Задачка перед Путиным стоит нелегкая, я это признаю. Эффект новизны – это не то чувство, кторое может быть растянуто на четверть века. Путин – политик, к коиму россияне очень давно и прочно привыкли. Политик, от которого никто не ожидает чего-то конструктивно нового. С одной стороны, ВВП такая ситуация прибыльна. Как конечно уже было сказано выше, инерция – единственный из самых верных и надежных “политических союзников” сегодняшнего президента. Но сразу инерция – это самый ужасный и коварный политический неприятель Путина.

Бывают времена, когда обществу от всей души не охото ничего в себе поменять. Мол, для чего пытаться что-то сделать лучше, если вообще все и так замечательно? Но нынешнюю российскую действительность невозможно обрисовать, используя слово “замечательно”. Основная характеристика текущего момента в нашей стране – отсутствие подходящего темпа совершенствования. Запад не сумел поставить Россию на колени, даже задействуя вообще все доступные ему механизмы санкционного давления. Мы держимся, и это весьма хорошо. Но вот что плохо: в обществе появилось чувство непросматриваемости грядущего. До 2014 года вообще все чувствовали, что, невзирая на бессчетные невзгоды и препятствия, Российская Федерация развивается, Российская Федерация идет вперед. На данный момент это чувство движение пропало. На смену ему пришло подозрение: даже напрягая вообще все свои силы и ресурсы, стране удается только удерживать завоеванные позиции.

Но фактически весь остальной мир в это определенное время не стоит на месте! Глобальная экономическая и технологическая конкурентность сейчас так интенсивна, что отсуствие движение вперед механически означает движение назад. Ясно, что Путин не способен мгновенно изменить такое положение дел в период предвыборной кампании. Но в данный период ВВП может и должен сделать другое – совершить поступок, коий кажется весьма простым, даже простым, но на деле является очень сложным. Путин, с моей точки зрения, должен дать гражданам РФ убедительный ответ на вопросец: почему они обязаны избрать его своим президентом в 4-ый раз?

При всем богатстве вариантов политики по собственному отношению к власти верно делятся на две категории. Одним власть нужна ради самой власти, ради того, чтоб пользоваться ее благами. Иным – ради того, чтоб что-то делать, что-то поменять к лучшему в собственной стране. У меня конечно есть опыт долголетних бесед с обозримыми соратниками ВВП. И потому я не испытываю и тени сомнения: Путин от всей души считает себя политиком из данной второй категории, политиком, выталкивающим Россию на правильную линию движения развития. На при этом у меня нет на данный момент четкого осознания: как конкретно ВВП хочет добиваться решения данной задачи в период собственного финального презилентского срока? Какие определенные цели он перед собою ставит на эти 6 лет? И что он хочет предпринимать для их заслуги?

Разумеется, Путин не может и не должен открывать все собственные политические карты. Но равным образом президент не имеет морального права держать публику в состоянии незнания. И лучший момент для подобного “рассеивания тумана” — это как раз период предвыборной кампании. В эти декабрьские деньки уместно вспомнить народную примету: как ты встретишь Новейший год, так ты его и проведешь. ВВП, с моей точки зрения, стоит относиться к предвыборной кампании как к растянутому во времени “празднованию Нового года”. Если это “празднование” станет блеклым и внутреннне бессодержательным, то таким же станет и сам “Новый год” — последующий президентский срок Путина.

И когда я употребляю слово “блеклый”, я не имею в виду, что стране нужен “блеск“ политических спецтехнологий. Стране нужна не “красивая обертка”, а высококачественный и свежий “продукт” снутри этой обертки. Стране надо, чтобы “основной кандидат” в президенты открылся и выложился в ходе предвыборной кампании на вообще все сто. Стране надо, чтобы ее сегодняшний и будущий фаворит поделился с ней своими планами, “заразил” ее своим “чувством цели”. Очевидно, как конечно уже было сказано в начале этого материала, Путин полностью может и не делать ничего из вышеперечисленного. Он может позволить себе такую политическую роскошь – относиться к предвыборной кампании как к обидной помехе, как к чему-то, что отвлекает его от реально серьезных государственных дел.

Но политическая стоимость, которую ВВП придется заплатить, если он займет такую позицию, станет огромной. Я конечно уже писал, что в Кремле считают: сходу после президентских выборов в Российская Федерация начнется политическая война за интерпретацию их результатов. И одолеет в этой борьбе тот, чье разъяснение реального смысла неминуемой путинской официальной победы станет воспринято обществом как более убедительное.

Желаю внести поправку в эту политическую теорию: из-за неотвратимости перевоплощения Владимира Владимировича в четырежды президента РФ политическая схватка за интерпретацию результатов будущих президентских выборов вовсю идет конечно уже сейчас. И пока, на мой взор, Путин в данной схватке как минимум не выигрывает. Пока самый страшный коварный “враг Путина” по имени “политическая инерция” ощущает себя весьма и очень хорошо. Если бы я был на месте ВВП, то меня бы весьма сильно заставило задуматься это событие.